21.30. Как можно было быть такой дурой? Как? Как?!
21.35. Боже, телефон! Марк Дарси! Нет, это Джуд.
— Ну что? Он не стал с тобой разговаривать, потому что смотрел футбол?! Кончай с ним, кончай немедленно! Будет звонить — тебя нет дома. Как он смеет?!
Сразу поняла, что Джуд права: если бы Марк действительно серьёзно ко мне относился, футбол не оказался бы важнее. Шез была ещё более выразительна.
— Единственная причина помешательства мужчин на футболе — это их врожденная неполноценность! — взорвалась она. — Комплекс: болеют за какую-нибудь команду, устраивают вокруг этого жуткую шумиху, а воображают, что сами выигрывают матч, что им это одобрение, аплодисменты, всяческие почести…
— Да. Так ты придёшь к Джуд?
— Э-э-э… нет.
— Почему?
— Мы с Саймоном будем смотреть матч. С Саймоном? Шеззер и Саймон?.. Но Саймон просто один из наших друзей.
— Но ведь ты говорила…
— Это совсем другое. Люблю футбол, потому что это очень интересная игра.
Хмм… Уже выходила из дома, когда телефон снова зазвонил.
— О, привет, дорогая, это мама. У нас тут всё замечательно! Все обожают Веллингтона! Мы брали его с собой в Ротари и…
— Мама, ты демонстрируешь кругом Веллингтона как какой-нибудь экспонат!
— Ты знаешь, дорогая, — холодно отозвалась мама, — что я действительно ненавижу — так это расизм и фанатизм.
— Что-о?
— А вот что. Когда Робертсоны вернулись из Амершама, мы возили их в Ротари, и ты ничего тогда не говорила, верно?
Перевожу дыхание, пытаясь выбраться из паутины логических извращений.
— Что-о?
— А вот что. Когда Робертсоны вернулись из Амершама, мы возили их в Ротари, и ты ничего тогда не говорила, верно?
Перевожу дыхание, пытаясь выбраться из паутины логических извращений.
— Ты всегда раскладываешь всё по маленьким коробочкам, ведь правда, — с этими твоими Самодовольными Женатиками, Одиночками, цветными и гомосексуалистами. Ладно, я звоню напомнить: «Мисс Сайгон» в пятницу, начало в семь тридцать.
О боже! Мычу в отчаянии:
— Э-э-э…
Уверена, что не соглашалась, уверена!
— Ты идёшь, Бриджит; мы уже купили билеты.
Малодушно согласилась принимать участие в этом странном увеселении, невнятно извинившись за Марка — он работает, — и этим крайне маму взбудоражив.
— «Работает», фрр! Над чем таким он трудится в пятницу вечером? Тебе не кажется, что он слишком много работает? Не думаю, чтобы работа…
— Мам, правда надо идти, опаздываю к Джуд! — твердо заявила я.
— О, вечно ты бегаешь туда-сюда! Джуд, Шерон, йога… Меня удивляет, что у вас с Марком ещё находится время как-то встречаться!
Как только приехала к Джуд, разговор естественным образом закрутился вокруг Шеззер и Саймона.
— Нет, правда! — Джуд заговорщицки наклонилась ко мне, хотя в квартире больше никого не было. — Наткнулась на них в субботу, в «Конран-шоп»: вместе хихикали над прилавком с ножами, как пара Самодовольных Женатиков.
Современные Одиночки отличаются тем, что единственный способ для них вступить в нормальные отношения — это сделать вид, что никаких отношений нет. Шез с Саймоном вроде не встречаются, но при этом делают всё, что полагается делать обычным парам. А нам с Марком вроде полагается встречаться, но мы при этом вообще друг с другом не видимся.
— Я считаю, люди должны говорить не «мы просто хорошие друзья», а «мы просто встречаемся», — мрачно изрекла я.
— Ага, — кивнула Джуд. — Может, лучше всего «платоническая дружба в сочетании с вибратором»?
Возвращаюсь домой — полное раскаяния сообщение от Марка: пытался звонить сразу после матча, но телефон постоянно занят, а теперь меня вообще нет. Раздумываю, стоит ли ему перезванивать, и тут он сам — винится:
— Прости меня, я ужасно расстроен. А ты?
— Понимаю, — мягко соглашаюсь я. — Чувствую то же самое.
— Я все думаю: ну почему?..
— Верно! — просияла я.
На меня накатывает необоримая волна любви и облегчения.
— Так глупо и не нужно! — с мукой продолжает Марк. — Бессмысленный порыв — и такие ужасные последствия.
— Понимаю… — Вот чёрт, да он переживает ещё больше, чем я.
— Как можно жить после этого?
— Ну, мы ведь люди, — мудро рассуждаю я. — Люди должны прощать друг друга и… себя.
— Ха, легко сказать! — убивается Марк. — Если б его не удалили, нам ни за что не присудили бы пенальти! Мы сражались как короли против львов, но это стоило нам игры.
Издаю сдавленный писк, в голове всё перемешалось… Не может же и впрямь так быть, что футбол у мужчин заменяет чувства?.. Понимаю, футбол захватывает, сплачивает нацию общими целями и общей ненавистью, но все эти муки, депрессии и скорби затягиваются на многие часы после игры и это, безусловно…
— Бриджит, в чём дело? Это просто игра! Даже я это понимаю. Когда ты мне позвонила во время матча, я был так взвинчен, что… Но это просто игра.
— Верно, верно, — отзываюсь я, обводя комнату бешеным взором.
Когда ты мне позвонила во время матча, я был так взвинчен, что… Но это просто игра.
— Верно, верно, — отзываюсь я, обводя комнату бешеным взором.
— Ладно, что происходит? От тебя несколько дней ни звука. Надеюсь, ты не обнималась с очередным ти-нэйджером… О, подожди, подожди, собираются переигрывать… Давай я заеду завтра… нет, стой, у нас завтра матч… в четверг, а?