Джуд, конечно, восторга не испытает, поскольку Магда отвлечёт наше внимание от Подлеца Ричарда, но утрясу всё позже. Так, вот теперь я действительно опаздываю, придется ехать в Лестершир не прочитав заметок про охоту на лис. Может, успею прочитать в машине, пока буду стоять на светофорах. Стоит ли в темпе позвонить Марку Дарси и сообщить, куда еду?.. Хмм, нет, идея негодная. Хотя… а если задержусь? Позвоню, пожалуй.
11.35. Уфф!.. Разговор получился такой.
Марк. Да, Дарси слушает.
Я. Это Бриджит.
Марк (пауза). А-а… Э-э-э… Всё в порядке?
Я. Да. Ночью все было здорово, правда? Ну, знаешь, когда мы…
Марк. Да-да, всё так. (Пауза.) Сейчас я как раз беседую с послом Индонезии, председателем Международной комиссии по амнистиям и заместителем министра торговли и промышленности.
Я. О, извини. Сейчас еду в Лестершир. Подумала, надо тебя предупредить, на случай если что-нибудь произойдёт.
Марк. На случай если что-нибудь… что?
Я. Я хотела сказать — на случай если я… задержусь. (Получилось неубедительно.)
Марк. Ясно. Что ж, почему бы тебе не позвонить, когда вернёшься? Прекрасно, пока.
Хмм, не стоило это делать. В книге «Как любить независимого мужчину не теряя головы» специально сказано: есть одно, чего таковые действительно не любят, — если им звонят без веской причины, когда они заняты.
19.00. Дома. Оставшаяся часть дня превратилась в кошмар.
19.00. Дома. Оставшаяся часть дня превратилась в кошмар. После изощрённой гонки в городском транспортном потоке и дальнейшего путешествия, сильно осложненного дождём, я оказалась в залитом опять-таки дождём Лестершире и постучалась в дверь большого квадратного дома, окружённого конюшнями, когда до прямого эфира оставалось всего полчаса. Внезапно дверь распахнулась и передо мной возник высокий мужчина, в вельветовых штанах и мешковатом джемпере, — весьма сексуально.
— Хмпф! — фыркнул он, оглядев меня с головы до ног. — Лучше уж проходите, чёрт возьми! Ваши парни там, на заднем дворе. Где вы, дьявол вас задери, пропадали?
— Меня неожиданно отвлекли от работы над важным политическим репортажем, — с достоинством сообщила я.
Он провёл меня в большую кухню, набитую собаками и частями конской сбруи. Потом вдруг развернулся, злобно уставился на меня и грохнул кулаком по столу.
— Предполагается, что мы живем в свободной стране. Если нам твердят, что мы, чёрт побери, вправе даже охотиться по воскресеньям, то чем всё это кончится, а-а?..
— Что ж, то же можно сказать о людях, которые держат рабов, — проворчала я, — или отрезают кошкам уши. Мне кажется, не очень-то это по-джентльменски — когда толпа людей и собак гоняется за запуганной маленькой зверюшкой, просто чтобы развлечься.
— А вы когда-нибудь видели, чёрт подери, что лиса делает с курицей?! — прорычал сэр Хьюго, побагровев. — Не будем на них охотиться — опустошат всю округу!
— Тогда отстреливайте их, — возразила я, устремив на него убийственный взгляд, — гуманно. А по воскресеньям бегайте за чем-нибудь другим, как на гонках борзых. Привяжите на верёвочку маленькую меховую игрушку с лисьим запахом.
— Отстреливать? Вы когда-нибудь пытались пристрелить проклятую лису? Кругом будут валяться в агонии ваши маленькие, запуганные раненые лисички. Меховая игрушка! Фрр!..
Внезапно он схватил телефонную трубку и набрал номер.
— Финч, проклятый осел! — заорал он. — Кого ты мне послал?.. Какую-то чёртову идиотку! Если ты думаешь, что в следующее воскресенье поедешь с Кворном…
В этот момент в дверь просунулась голова оператора.
— А, ты здесь? — раздражённо произнёс он, бросив взгляд на часы. — Ты, конечно, не обязана нас предупреждать…
— Финч хочет с вами поговорить, — прервал его сэр Хьюго.
Через двадцать минут, находясь под угрозой увольнения, я сидела на лошади, намереваясь протрусить в кадр и взять интервью у Роберта достопочтенной Жирной Задницы, тоже на лошади.
— О'кей, Бриджит, включаемся через пятнадцать секунд! Давай, давай, давай! — заорал из Лондона Ричард Финч в мои наушники.
Сжимаю коленями бока лошади, как меня учили, однако лошадь, к несчастью, и не думает сдвигаться с места.
— Давай, давай, давай, давай! — визжит Ричард. — Проклятье, ты, кажется, говорила, что умеешь ездить верхом?!
— Нет, что у меня хорошая посадка! — прошипела я, лихорадочно толкаясь коленями.
— О'кей, Лестершир! Крупный план сэра Хьюго, пока эта чёртова Бриджит не подтянется! Пять, четыре, три, два… пошёл!
Тут достопочтенная Красная Морда пускается в громогласный проохотничий рекламный монолог, а я в это время бешено колочу лошадь пятками. Занервничав, она вдруг встаёт на дыбы и галопом скачет в кадр, а я успеваю уцепиться за её шею.
— О, чёрт подери, заканчивайте, заканчивайте! — вопит Ричард.
— Ну что ж, наше время истекло. А теперь — обратно в студию… — лепечу я.
Лошадь тем временем описывает ещё один круг и пробует опрокинуть оператора.
— Ну что ж, наше время истекло. А теперь — обратно в студию… — лепечу я.
Лошадь тем временем описывает ещё один круг и пробует опрокинуть оператора.
Хихикающая команда уезжает, а я, совершенно помертвевшая от стыда, иду в дом за вещами — и натыкаюсь прямо на Роберта достопочтенного Неотесанного Громилу.