До назначенного Артюхиным времени было еще почти три часа. Леон полежал в ванне, затем с наслаждением выпил пару пива и подумал, что даже на лунных рейсах он чувствовал бы себя веселее, чем сейчас. Инфантилизм? — спросил он себя. — Увы, нет, просто нелюбовь к подковерным схваткам… Жить, не зная лишнего, все же намного проще.
В без десяти восемь Макрицкий накинул на плечи плащ, проверил пистолет во внутреннем кармане, и захлопнул дверь своей квартиры.
«Если будут убивать, то, наверное, сейчас, — мелькнуло в голове, пока он ждал лифт.
В лифте никого не оказалось. Леон вышел на улицу, прошелся вдоль дома и свернул на бульвар. Часы показывали без пяти — он медленно побрел мимо горящих витрин магазинов и клубов, особо многочисленных в этом квартале, время от времени посматривая на несущиеся в желтый полумрак автомобили. Дойдя до перекрестка, Леон остановился, чтобы закурить. Пряча в карман зажигалку, он услышал шум притормаживающей рядом машины и, почти сразу — немного напряженный голос Артюхина:
— Садитесь, пан майор.
Леон послушно нырнул на переднее сиденье массивного темно-зеленого «Баргузина», и фээсбэшник тотчас же наступил на газ, вливаясь в идущий по бульвару поток.
— Что там у вас случилось, Николай? — как можно нейтральней спросил он, уже успев ощутить присутствие еще кого-то на заднем диване.
Артюхин не ответил — вместо него негромко заговорил тот, другой, скрытый от Макрицкого полутьмой в салоне и высокими подголовниками:
— Здравствуйте, господин Макрицкий.
— Здрасьте, — буркнул Леон, не оборачиваясь.
— Я — офицер 3-го управления администрации, — представился инкогнито.
Леон дернул головой, понимая, о какой именно администрации идет речь.
Леон дернул головой, понимая, о какой именно администрации идет речь.
— Чем именно я занимаюсь, объяснять я вам не буду, — продолжал голос за спиной. — Скажу только, что по роду службы я имею прямые выходы на Федеральную Службу Охраны. Да, могу, кстати, вас успокоить — по Москве вас пока никто не пасет.
— Это вы после Праги? — уточнил Леон. — Ну да, через посольство…
— Разумеется. И не думаю, что до этого дойдет. Но сейчас важно не это… Видите ли, господин майор, мне в руки попала некая информация, могущая иметь чрезвычайную важность. Но распорядиться ею по уму мне удобнее всего будет с вашей помощью — если вы, конечно, не станете возражать.
— Это, как вы понимаете, зависит от целого ряда факторов, — хмыкнул в ответ Макрицкий.
— Я думаю, что для вас будет совсем не трудно исполнить мою просьбу. Суть ее в следующем — в ближайшие дни на Лейпцигскую Ярмарку едет небольшая российская делегация, не имеющая никакого отношения к традиционной делегации банкиров и промышленников. В состав этой делегации входят депутат Судаев, ближайший, как вы, быть может, знаете, сподвижник ныне покойного Лобова, и несколько влиятельных лиц, имеющих некоторое отношение к Роскосмосу. Я могу назвать вам их имена, но полагаю, вы догадаетесь сами.
— Светлана Борисовна, например, — качнул головой Леон.
— Вы совершенно правы. Делегация эта имеет не слишком афишируемый, но тем не менее совершенно официальный статус, и по статусу ей положено сопровождение, осуществляемое соответствующими госструктурами. В данном случае это должна была быть бригада, всегда, кроме последнего, увы, случая, сопровождавшая господина Лобова. Но увы — эту бригаду с графика снимают, а вместо нее уже назначены люди, которых я, не желая быть превратно понятым, назвал бы недостаточно компетентными.
— Я вас понял, — выдохнул Леон. — Но что здесь могу сделать я? Доложить по начальству? И каким же образом я обосную суть своего рапорта?
— Но вы же еще не дослушали меня, — мягко упрекнул его собеседник. — Дело здесь в том, что переговоры, которые будет вести данная делегация, затрагивают интересы не только Евроагентства, а еще и некоторых весьма влиятельных промышленников. Две фамилии должны быть вам знакомы достаточно хорошо: это Шомберг и Деллен.
— Ясно, — кивнул головой Макрицкий. — Могу я поинтересоваться у вас, почему вы столь уверены в уровне защиты моего служебного канала? Не сочтите меня параноиком, но после недавних событий я начинаю сомневаться во вполне очевидных вещах.
Ответом ему был негромкий смешок.
— Пан майор… служба, которую вы в данный момент представляете, имеет уровень конфиденциальности, сравнимый с уровнем высших эшелонов власти. Я полагал, что вы догадались откуда произошла утечка в Праге — да, увы, юристы Роскосмоса такой роскошью похвастаться не могут. Почему-то считается, что она им не по чину. Вы же… это еще один из моих аргументов в вашу пользу.
— Сколько у меня времени?
— Меньше суток, к сожалению.
— Хорошо. Николай, высадите меня вон возле того кафе, «Тип-топ», видите?
— И вы даже не желаете обсудить условия? — удивился человек на заднем сидении.
— Будете должны, — коротко рассмеялся Леон. — Много мне не надо, вы, наверное, сами знаете.
— Много мне не надо, вы, наверное, сами знаете.
Дождавшись, когда широченная корма «Баргузина» растворится в далеком желтом тумане, Макрицкий сунул руку в карман и задумчиво погладил свой коннектер.