— Если верить рекламщикам, отель нас ждет недурной, — заметил Филипп, вытаскивая из кармана рубашки багажную карточку.
— Я толком и не поинтересовался, — вяло улыбнулся в ответ Макрицкий. — Никак, знаешь ли, не привыкну жить на шарике.
— Это бывает, — кивнул француз. — Но, уверяю тебя, проходит — как и все прочее…
Забрав под «хоботом» багаж — у Дюмеля оказались аж две внушительного вида сумки, которые явно не могли порадовать человека, привыкшего за годы к лунному тяготению, — приятели быстро выбрались на перрон электромоно, идущего в сторону вожделенного Камаса.
«Закурить, ч-черт, я смогу только в отеле, — с раздражением подумал Леон. — А может, хрен с ним, что такое, в конце концов тот штраф? Нет, лучше все же потерпеть… а то вдруг начнется тягомотина с административным протоколом и очередными проверками.»
Монорельс мчался до Камаса не более двух минут, еще пять заняла езда на такси. Выбравшись из желтого «Фольксвагена» у ворот гостиничного комплекса, Макрицкий поразился обилию охраны.
»
Монорельс мчался до Камаса не более двух минут, еще пять заняла езда на такси. Выбравшись из желтого «Фольксвагена» у ворот гостиничного комплекса, Макрицкий поразился обилию охраны. Парни и девушки в черных комбезах, с ног до головы увешанные оружием и детекторами, были буквально повсюду — и на воротах, и вдоль ведущей к помпезному подъезду дорожки. Сразу за воротами, над неестественно яркими декоративными кустами, маячила плоская башня бронемашины. В этот момент он немного позавидовал Дюмелю, одетому в мундир: на него охрана обратила куда меньше внимания. Леону же пришлось подвергнуться не только генидентификации, а еще сканированию тела на предмет наличия вшитых или, не дай бог, застрявших в кишечнике, взрывных устройств. Впрочем, подобные меры безопасности могли оказаться и впрямь не лишними — ходили слухи, что радикально настроенные молодежные группировки действительно способны на террористические акты. Пока подобных прецедентов не случалось, но Леон знал: деньги у этих молодчиков есть. А раз так, то ружье, однажды оказавшееся на сцене, неминуемо должно выстрелить.
— Его превосходительство колонель Никонофф велел передать, что ждет вас в пентхаус-баре в любое удобное для вас время, — сообщил Леону портье, вручая ему конверт с ключом от номера и другой, побольше, содержавший регистрационную карточку участника конференции.
Макрицкий кивнул и зашагал к лифтам. Контора расщедрилась на бизнес-класс, что радовало. Разумеется, он мог бы заранее заказать себе любой «люкс», но сейчас не стоило привлекать к себе внимание, даже в такой, в общем-то, ерунде. Разобрав сумку с вещами, Леон накинул на плечи легкий светлый пиджак, проверил наличие кредиток в портмоне и отправился на поиски «его превосходительства».
В холле последнего этажа он вновь увидел охранников — парня с коротким электроматом на плече и пышноволосую девушку, присевшую на сиротский никелированный табуретик с коннектером в ладошке. Судя по ее блаженной физиономии, голографический субэкран выдавал ей очередное модное ревю. Парень пристально всмотрелся в его карточку участника, прочел звание и страну, и отвернулся.
«Ну ты-то явно лоялен, как сенбернар, — фыркнул про себя Макрицкий, — с прокачкой мозгов у вас в «спецуре» все в полном порядке».
Перед ним гостеприимно разъехались зеркально-золотые двери бара, ударив по ушам приглушенным разноязыким гулом — народу в огромном зале было полно, очевидно, едва не треть участников сочли за благо появиться в отеле еще до официального открытия. Скользнув взглядом по пестро одетой толпе и отметив с некоторым удивлением сразу трех известных политиков регионального уровня, Леон шагнул к балкону, где виднелась рыжеволосая голова его временного шефа.
— Я прибыл, Семен Михалыч.
За столиком с Никоновым находились трое — хорошо знакомый Леону инженер Якопо Сантанжело из Милана, немецкий чиновник Евроагентства Фриц Каплер и тонкокостный, весь какой-то сморщенный индийский майор с огромной сигарой в кривых и желтых, похожих на кукурузные зерна, зубах. Этого типа Макрицкий не знал.
— А-га! — воздел над головой мясистый палец Никонов. — Позвольте представить, мой хлопчик вот, из Киева, майор Макрицкий. А это…
— Мы знакомы, — почти хором произнесли Каплер с Сантанжело, и Леон тотчас заметил, что оба уже порядочно набрались.
— Майор Сингх, — улыбаясь, отрекомендовался индус. — Впрочем, можно просто Прем. Бывший пилот «Бомбея».
— А, — с пониманием отозвался Макрицкий.
— А, — с пониманием отозвался Макрицкий. — Дела…
«Бомбей», самый крупный индокитайский транспортник, три месяца тому благополучно разобрали на металл — а замены ни ему, ни год назад сгоревшему систер-шипу «Шанхай» пока не намечалось. Вопрос о финансировании новых планетолетов подобного класса пока только обсуждался.
— Вы здесь в качестве наблюдателя? — спросил Леон.
— Разумеется, — кивнул Сингх. — Права на принятие решений мне никто не давал.
— Ты уже расположился? — вмешался Никонов.
— Как приказывали, Семен Михалыч. Регистрация, как я понял, завтра?
— Ты уже зарегистрирован автоматом. Садись к нам — вон свободный стул, видишь? Настоящей горилки у этих олухов, к сожалению, не найдешь, но на виски ты вполне можешь рассчитывать. Эй, бой! Виски синьору майору!