— Возможно, его предки лазили по деревьям.
— Возможно, но на деревья-то они залезли с поверхности, не так ли? У него есть одна странность в строении тела, не поддающаяся никакому логическому анализу. Один немец, крутивший его проекции и так и эдак, безапелляционно заявил, что предки нашего приятеля никогда на шести лапах не бегали. То есть они изначально были четырехрукие и двуногие прямоходящие. Такую эволюцию представить невозможно, любая жизнь идет из океанов, и идет она, как ты помнишь, ползком.
— То есть этот товарищ может быть результатом генетической модификации?
— Под что его модифицировали? Лишние руки добавили, а ненужное не убрали? Зачем ему оставили мех — если это мех, конечно. На хрена выступающие уши? И самое интересное — на руки его смотрел?
— Да-а… слушай, действительно… мне показалось, что между пальцев у него крохотные перепонки. Но более заметные чем наши, рудиментарные.
— Да хрен с ними, с перепонками, может, они вышли из воды позже нас — у него пальцы с шестью суставами.
— Ну, это еще ни о чем не говорит.
— А вот кое-кто считает, что говорит. По мнению того же немца, его руки универсальнее наших на порядок. Для чего? Сплошные несоответствия, не так ли? В общем, странная фактура, ни в законы природы не лезет, ни в наши представления о направлениях генетических модификаций. Ну, ладно, — Мельник залпом допил свой коньяк и убрал бутылку с глаз долой. — Сегодня иди домой отсыпайся, да и завтра раньше двенадцати дела у нас не будет. К часу должен подъехать наш друг Артюхин, там и посмотрим, почем у него заливная рыба. Пока иди… а то, боюсь, я опять с тобой загуляю.
* * *
Приехав домой, Леон наскоро перекусил и сел на балконе с сигарой. Ветер был уже прохладным, вот-вот начнется ранняя в этих широтах осень: поежившись, он вернулся в комнату, чтобы набросить на плечи халат и вдруг подумал о том, что осени как таковой он не видел уже несколько лет. Экспедиции «Галилео» предшествовали тренировки на довольно убогой базе НАСА во Флориде, пришедшиеся как раз на сентябрь-октябрь, на Землю он вернулся уже зимой, и вот — наконец. Скоро мокрый ветер погонит по тротуарам желтую листву…
Леон уселся в шезлонг, щелкнул зажигалкой и посмотрел на небо. Они где-то там, сказал он себе. Лисята с пушками на поясах. И у них есть планеты землеподобного типа, на которых хомо может чувствовать себя весьма недурно. Или — там, на странном выпуклом снимке, это их родина? Потрясение, которое он ощутил в кабинете Мельника, уже отступило, и теперь он мог анализировать увиденное без излишних эмоций. Хотя, конечно… если вдруг представить себе, что тот снимок будет опубликован на любой из официальных лент, ни о каком Договоре не придется и думать.
Он вызовет шок… вместо тровоортов, внешность которых вызывает у людей глубокое отвращение — а что же еще можно испытывать, глядя на двухметровую жабу с огромным рогом посреди морщинистого землисто-серого лба? — настоящие друзья . Умные, дерзкие, наверняка во многом похожие на нас, и главное — способные на привязанность, что явственно следует из этого самого снимка.
Или его действительно кто-то подбросил?
Но тогда — зачем? Леон вполне готов был поверить в непостижимые происки темного чуждого разума, если бы не рука, протянутая ему там, среди развалин секретной лаборатории на безымянном астероиде. Теперь он знал, что спасли их люди, хомо сапиенс, невесть как оказавшиеся в нужном месте в нужное же время, и о судьбе Люси Ковач беспокоиться не стоит. Сейчас она, наверное, мчится на огромном звездолете этих загадочных четырехруких «лисят», или загорает на одном из чудесных пляжей под густо-синим, будто нарисованным, небом.
И все-таки, почему они здесь? Как там говорил Мельник — махина размером с пол-Москвы?.. корабль, постоянно находящийся в Солнечной системе для обеспечения агентуры? Дороговатое выходит удовольствие, хотя, конечно, какое понятие мы можем иметь об их ресурсах? Может, для них держать без движения такой стационар — «карманные расходы»!
И ни одна из наших станций слежения, ни на Луне, ни на Марсе, его не видит. Как скрыть такую массу? Постоянно прятаться в Поясе?.. как вариант, но проще предположить, что при их технологиях, уж если они ходят на непостижимом пока волновом приводе, окружить корабль неким антигравитационным или даже плазменным «мешком», поглощающим любое излучение, не так уж и сложно. Что показательно, Триумвират этого делать не умеет. Или же считает слишком дорогостоящим. «Лисята» действительно обогнали тровоортов на столетия, если не больше. Зачем же, спрашивается, мы им нужны — у них что, такая катастрофическая нехватка экипажного состава? Или?..
На этот вопрос ответа не было. Леон прекрасно понимал, что понять, в чем же тут дело, пытались сотни умов, однако привычная логика пасовала.
Зачем?
К девяти вечера Леон наконец уснул. Уходя в сладкую дрему, все еще крутились вокруг него десятки самых разнообразных версий, одна фантастичнее другой, однако никакого практического смысла они не несли, поэтому оставалось одно — ждать. В позвоночнике мелкой дрожью пульсировало ощущение близости чего-то значимого, но как оно, это «значимое» будет выглядеть, майор Макрицкий пока даже не представлял, и сие обстоятельство немного пугало.