— Давай, — сказал он. — Знакомые говорили мне, что жениться без наркоза смертельно опасно. Того и гляди сердце не выдержит.
— Вы… Леонид, наверное? — пролепетал жених.
— Ну, а кто? Пей давай, пока на нас не смотрят.
Андрей осторожно глотнул, потом, распробовав, присосался к коньяку уже серьезней.
— Ух, — мотнул он головой, возвращая флягу Леону. — Вот спасибо, а то я в самом деле волнуюсь. У вас сигареты не найдется? Я, кажется, позабыл все на свете.
— Паспорт хоть не забыл? — пробурчал Леон и протянул ему пачку.
— А, не, паспорт у мамы в сумочке. Кажется…
Тем временем объявили, что пора заходить. В помещениях управы работал мощнейший климат-контроль, и процедуру Леон отстоял довольно спокойно — после чего, вспомнив, что в грядущем шоу ему отведена особая роль, шустро рванул на выход, но дед с бутылкой шампанского в руке оказался немного проворнее его и выбежал на улицу первым.
— Видео! — зашипел он.
— Видео! — зашипел он. — Съемочная бригада, готовы?
— Готовы, пане, давно готовы! — ответили ему полтора десятка парней с разнообразной аппаратурой, прикрываемые от прохожих и прочих любопытствующих широкоплечими охранниками.
Едва жених — теперь уже, очевидно, все же муж, — появился на ступенях управы с молодой на руках, как дед необыкновенно ловко выбил из шампанского пробку и окатил их с головы до ног, а Леон, вытянувшись сбоку от счастливой пары, отсалютовал саблей. В толпе, собравшейся за спинами телохранителей, происходили визг и аплодисменты.
На этом официальная часть мероприятия закончилась, и вскоре свадебный поезд прибыл на Труханов, где уже стояли столы и подходил шашлык. Как и следовало ожидать, большая часть гостей прибыла вовремя — выбравшись из дедова сарая, Леон увидел нескольких знакомых ему финансистов, знаменитого адвоката с тремя прилично раскормленными дочерьми, а также Пинкаса, уже снявшего белый китель. Генерал, не желая терять драгоценного времени, развлекался шампанским в компании престарелого астролога Матюшенко, известного тем, что не было еще такого банкета, с которого он ушел бы своим ходом. Тут же мялись и гости со стороны жениха, явно стесняющиеся представительной компании стороны противоположной — все эти лица были им прекрасно знакомы по лентам новостей. Первым делом Леон подошел к Пинкасу.
— Здравия желаю, пан генерал, — козырнул он. — Мы тут, извините, задержались вот… жених в пробке застрял.
— Главное, что бы он не застрял вместо пробки, — глубокомысленно заметил Матюшенко.
— Ты как там? — спросил Пинкас, подзывая пальцем разносчика с шампанским. — После Севильи-то… Говорят, опять легко отделался?
— Спасибо на добром слове, — едва не захохотал Леон. — Говорят, опять. А что? Кто-то не дождется?
— Гм, гм, — покачал головой генерал, — ну, ладно. Прими мои поздравления… вон уже дед твой спешит — щас его поздравлять будем. А потом мне с тобой поговорить надо. Понял?
— Понял, — немного растерянно отозвался Леон и отошел в сторону.
Мама уже начала рассаживать гостей. Не дожидаясь ее указаний, Леон уселся подальше от молодых и блаженно вытянул ноги — белые парадные туфли ему случалось одевать всего несколько раз, и они немилосердно жали в пальцах. По бокам от него посадили двух молодых людей, очевидно, то ли родичей, то ли друзей жениха. После взаимных представлений — одного звали Сергей, второго Виктор, и оба смотрели на мир печальными глазами людей, хорошо погулявших на вчерашнем мальчишнике, — Леон взял дело в свои руки и налил обоим старого «КВВК».
— Скоро там первый тост будет? — пробурчал он.
После второго лица его соседей разгладились.
— А Андрюха все никак очухаться не может, — заметил Сергей, поглядев на жениха, мусолящего жареную утку.
— Я почему-то был уверен, что музыканты пить умеют, — хмыкнул Леон.
— А кто говорит? — удивился Виктор. — Мы, правда, не из «консы», но видели б вы, что вчера было!
— Я догадываюсь, — согласился Леон и подумал, что китель и пояс можно было бы и снять, а не сидеть за столом, звеня медалями, как ветеран куликовской битвы. — Впрочем, судя по вашим, панове, лицам, вы тоже с гуманитарного факультета?
— Были, — вздохнул Виктор.
— Я социолог, а Серый сейчас по футурологии защищается.
— Ого, — поднял брови Леон. — Серьезно. Преподавать думаете?
— Ни в коем случае — сейчас работать надо, а профессура и без нас не скиснет. Хотя конечно, в наше время заниматься социопрогнозами — это скорее к пану Матюшенко.
— В каком-то смысле да, — согласился Макрицикий. — Время непонятное.
— Ох, непонятное, пан майор, — вздохнул футуролог Сергей. — А можно нам еще этого блаженного нектару? А то я смотрю, его скоро без нас прикончат…
— На нас его тут хватит, — веско сообщил Леон, но остатки «КВВК» все же придвинул поближе к себе. — Трескайте, гуманитарии, сегодня не грех.
— А когда, собственно, грех? — философски заметил Виктор и с готовностью подставил рюмку.
Как это всегда бывает, через час пирующие разделились на две категории — одни остались за столом, атакуя неиссякающий поток закусок, иные же, разбившись на группки по интересам, постепенно расползлись вокруг. Леон поднялся одним из первых. Отойдя к машине деда, возле которой невозмутимо покуривал шофер, он оставил на переднем сидении пояс с саблей, фуражку и смертно надоевший ему китель.