— Да ты сам прекрасно понимаешь, — устало улыбнулся Мельник. — Им повесили тематику, и они ее отрабатывают. Либо же — но тут уж мы пока ничего не сможем сделать, — нас подставляют.
— Наивно как-то… или они считают нас полными идиотами?
Мельник покачал головой и бросил взгляд на стенные часы — машина, отправленная за прилетевшим в Москву Каплером, должна была прибыть в отдел с минуты на минуту.
— Я попробовал бы прошерстить финансово-промышленные интересы наших «опекунов», — сказал он, — но для нас это слишком трудно, а Николай, попроси мы его об этом, тотчас же поймет, что мы затеваем свою игру. И тогда все усложнится до такой степени, что вывернуться чистенькими у нас не получится.
«О господи, как же ты всего боишься, — раздраженно подумал Макрицкий. — туда не лезь, сюда не суйся! И что в итоге? Конечно, тянем-потянем — дело старое как мир.
Будем тянуть до тех пор, пока ситуация не разрешится сама собой, а потом либо похихикаем, либо начнем посыпать голову пеплом. Черт бы тебя взял, не офицер, а типичный чиновник. Это вот — мое, а это, будьте любезны, ваше, и не загромождайте мне стол ненужными бумагами…»
— Так и доложим Каплеру? — поинтересовался он вслух.
— Я ничего не обязан ему докладывать, — отрезал Мельник. — Мы расскажем ему все как есть, но не в форме, извини меня, «доклада». И… пусть он решает сам, нужно ли его ведомству соваться в такие дела. Я бы не советовал: в Европах и так назревают большие скандалы в связи с давлением властей на аэрокосмический бизнес. С такими вещами не шутят. Или ты думаешь, что ему охота становиться крайним?
На столе у Мельника вякнул интерком.
— Вот и он, легок на помине, — хмыкнул подполковник и встал, оправляя на себе белую форменную рубашку. — Чего ты, кстати, в кителе паришься? Оставил бы у себя.
— Не привык, — пожал плечами Леон. — Да и не жарко у нас.
— Привыкнешь… а то все ходишь, как на плацу.
Антон приоткрыл дверь кабинета и высунулся в коридор.
— Мы вас уже ждем, — донесся до Леона его голос.
— Гуттн та-аг, геносснн, — войдя, Каплер аккуратно поставил на ковер объемистую дорожную сумку и потом только протянул Мельнику руку. — Я зналь, что в Москве жарко, но все же не думаль, что так. О, Леон, и ты здессь?
— А как же, — улыбнулся Макрицкий, вставая навстречу гостю. — Куда б я делся?
— Гут, я рад…
— Вы можете говорить по-английски, господин оберст-лейтенант, — предложил Мельник.
— Нетт, я буду говорить по-русски. Так будет лучше.
— Тогда — кофе, коньяк? Или позавтракаете с дороги?
— Спасибо, господин Мельник, я перекусил в полете. Как расс на это мне и хватило времени. А кофе и коньяк — да.
Мельник поставил перед немцем кружку и пузатую, до краев налитую рюмку.
— Крымский, господин Каплер, — сообщил он. — Пан Макрицкий неустанно снабжает нас лучшими сортами, производимыми у него на родине.
— Можно просто Фриц, — отмахнулся тот. — С этими господами только замучаемся.
— Тогда — просто Антон.
— Прекрасно. Итак, к делу. Мое берлинское начальство уполномочило меня сообщить вам, что любая информация по террористическим группировкам, имеющим связи с российскими радикалами, будет немедленно передаваться непосредственно вашему шефу его высокопревосходительству генералу Коровину. Пока таких связей не выявлено, но работа, как вы понимаете, идет. Надо полагать, она шла и раньше, но наши специалисты, — Каплер очень выразительно поморщился и прикоснулся пальцем к виску, — не посчитали необходимым делиться материалами с нашей службой.
— У нас ситуация аналогичная, — понимающе улыбнулся Мельник. — Правда, с нами они уже кое-чем поделились. Я не стал бы относиться к этому всерьез, тем более что «раскрытая» группировка является своего рода камуфлетом для некоторых крупных московских бизнесменов, жаждущих заработать на будущих трудностях европейского правительства. Но, конечно, все собранные досье мы предоставим в ваше распоряжение.
Но, конечно, все собранные досье мы предоставим в ваше распоряжение. Хотя если честно, Фриц, мы здесь не полицейские.
Каплер кивнул и потянулся к рюмке.
— Превосходный коньяк, — сообщил он после крохотного глотка. — Некоторые из моих коллег всерьез сомневаются в самом существовании пресловутых «Воинов Земли», — и рюмка вновь оказалась в его пальцах.
Мельник окаменел, Леон видел, как у него вдруг запали щеки.
— Но французы?.. — выдавил он.
— Французы, разумеется, не могут признать, что на самом деле им приходится иметь дело с очень серьезной и глубоко законспирированной сетью антихремберитов, ничем и никогда себе ранее не проявлявшей. Им гораздо проще хватать шумных студентов, убеждая общественность в том, что именно от них и исходит главная опасность для социально-стабильного общества. Очень выгодный момент, не правда ли?
— Черт возьми, да, — согласился Мельник. — И — дальше?
— Вы уже, конечно, слышали, — невозмутимо продолжал Каплер, — что согласно последним опросам общественного мнения, очень многие европейцы, ранее сомневавшиеся в необходимости подписания Договора, постепенно меняют свое мнение? Некоторые социологи — финансируемые, разумеется, правыми, считают такой результат едва ли не парадоксальным. На самом деле это может быть и не так. Европа здорово обозлена на этих неведомых террористов… и именно для Франции, конечно, сейчас наступил очень и очень выгодный момент.