* * *
Старшая медсестра зашла в палату для лежачих — те нервно задергались в своих постелях, мыча и ошалело озираясь.
— Не бойтесь, это просто укол, — сказала она, улыбнувшись. — Это совсем не больно. Раз — и все. Раз — и все. Раз — уходили, два — их окликнули, три — заманили разноцветными бликами…
III
ИГЛА
— Где же оружие? — Мальчик недоуменно оглядел Нечистых; они молчали, потупившись. — Люси сказала, что скоро тоже придет сюда, и мы с ней сразимся. Но у меня же должно быть оружие! Возможно, какой-нибудь меч? Или сабля? Или… Ну что вы молчите?
Они стояли на опушке леса, ярко освещенной красным светом Второго Солнца и желтым светом луны.
— Тебе не понадобится оружие, — ответил наконец Тот Кто Рассказывает.
— Почему?
— Потому что битвы не будет, Ванюша.
— Как это — не будет битвы? Разве я не должен отобрать у нее Иглу и сломать ее? Вы же сами говорили, что, кроме меня, этого никто не может сделать!
— Так и есть, Ванюша. Ты один можешь нам помочь. Только вот сражаться с Люси, как выяснилось, не надо. Нам удалось с ней… ну, в общем, договориться… Дипломатия, сынок, — понимаешь? Теперь она не будет чинить тебе препятствий, а, наоборот, поможет сломать Иглу. Теперь она с нами заодно… Вон она, кстати, идет.
Вдалеке на тропинке показалась Люси. Она шла быстро, деревянной мужицкой походкой. На плече у нее болталась внушительных размеров сумка.
* * *
Люси наклонилась к своей огромной полосатой сумке — с такими ездят в ночных автобусах «челноки» — и вытащила из нее большого испуганного зайца. За уши. Некоторое время она держала его на весу. Заяц тоскливо, на одной ноте визжал и дрыгал тонкими серебристыми лапками с нежно-розовыми подушечками. Потом она наклонилась снова и извлекла из той же сумки нож — обычный, кухонный. Ловким, точным движением вспорола зайцу живот. Заяц в последний раз взвизгнул — отчаянно, умоляюще — и затих. Вместе с теплыми красными кишками на землю вывалилась небольшая утка. Люси отшвырнула в сторону заячью тушку и взяла птицу в руку.
Утка вяло оглянулась по сторонам, нахохлившись, замерла. Она выглядела больной. Густая заячья кровь медленно стекала с ее перьев. Все тем же ножом Люси рассекла ей брюхо, положила конвульсивно подергивающуюся птицу на траву и очень осторожно вытащила из нее довольно крупных размеров яйцо. Распоротая утка продолжала трепыхаться. Хрипя и каркая, она поднялась на своих красных перепончатых лапах. И, спотыкаясь, засеменила куда-то в чащу леса. Яркий кровавый след, мерцающий в свете луны и Второго Солнца, тянулся за ней по траве.
Яркий кровавый след, мерцающий в свете луны и Второго Солнца, тянулся за ней по траве.
Рукояткой ножа, очень бережно, Люси постучала по яйцу — с тупого конца. Сковырнула растрескавшуюся скорлупу и вытащила из яйца одноразовый медицинский шприц с какой-то бесцветной жидкостью.
— Закатай рукав, — сказала она Мальчику.
Он посмотрел на шприц. Потом на Костяную. На Того Кто Не Может Есть. На гномиков. На Лесного. На Спящую. На Брата и Сестру. На Полуденную. На Болотного…
Спящая выглядела невыспавшейся и очень удивленной. Лесной злобно таращился то на Того, то на Люси, и сплевывал себе под ноги тонкие, длинные струйки слюны. Все остальные стояли спокойно, неподвижно, и их лица не выражали ничего. Встречаться с Мальчиком глазами они избегали.
— Закатай рукав, — повторила Люсифа.
Мальчик дотронулся было до рукава, но тут же отдернул руку.
— А что это? — спросил он, указывая на шприц.
— Это — яд, Ванюша, — грустно ответил Тот. — Закатай рукав.
— Нет, — сказал Мальчик. — Подождите. Пожалуйста, не надо. Пожалуйста. Я боюсь.
— Если тебя это утешит, Ванюша, — прошептал Бессмертный, — я тоже боюсь. Но так нужно. Обязательно нужно. Ты должен нам помочь.
— Но почему я? — закричал Мальчик. — Я согласен был с ней сражаться. А это… А так… Пожалуйста, пусть это будет кто-нибудь другой! Почему я? Ну почему я?
— Прости. Это такая сказка, сынок, — сказал Тот Кто Рассказывает. — Давай. Мы все тебя просим.
— Это просто укол, Ванечка, — мягко подбодрила Костяная; глубокие морщины на ее древнем лице блестели от слез.
— Это совсем не больно, — сказала Люсифа.
— Не больно, сынок, — подтвердил Тот.
Тогда Мальчик подошел к Люси и задрал рукав.
— Хорошо, я готов, — сказал он и зажмурился.
— Молодец, Ванюша. А ты готов, Бессмертный? — спросил Тот.
— Уже несколько тысяч лет как…
Люси протерла кожу на руке Мальчика невесть откуда взявшейся проспиртованной ваткой и медленно ввела в вену яд. Уже извлекая иглу, она резко дернула шприц вправо и вниз. Мгновенно и беззвучно игла сломалась.
Конечно, они говорили неправду. Умирать было очень, очень больно.
Всем.
* * *
— Я не понимаю, — сказала Спящая, усаживаясь за стол.
— Чего ты не понимаешь, девочка? — Костяная беззубо улыбнулась и ласково погладила ее по голове.
— Всего этого, — Спящая кивнула в сторону Мальчика.
Мальчик был без сознания, и гномики суетились вокруг него, брызгая в лицо водичкой и похлопывая его по щекам своими маленькими ладошками.
— Не понимаю, почему не было битвы. И что за договоренности могут быть с Люси: она ведь Злая Колдунья? Ничего не понимаю… Я все проспала.