Но выяснение того, кто главный в секте, можно отложить на потом. Первое — это Юра. Ласковин всерьез опасался, что парня изувечат или вообще убьют во время какого-нибудь мерзкого ритуала.
Решать эту проблему можно двумя способами. Силой и дипломатией. По складу своего характера Ласковин склонялся к силе. Но для этого надо выяснить, где держат пленника и как охраняют. Если силовой метод окажется невозможным, можно попробовать обменять Юру на собственных заложников. А лучше — только на заложницу.
Ласковин предпочел бы оставить Гужму про запас. Как источник сведений о противнике. Ясно же, что с освобождением Юры война не прекратится. Цель Ласковина — уничтожить секту. Раздавить гадину. Цель Лешинова и его последователей (идею об отце-настоятеле пока оставим) — уничтожить Ласковина и всех, кто с ним так или иначе связан. Значит, борясь с Лешиновым, Андрей не просто мстит или защищает собственную жизнь, а сражается за жизнь и безопасность своих близких. И за свободу и безопасность тысяч людей, понятия не имеющих о Ласковине, но уже пойманных в лживую сеть «протоиерея». И сотнях тысяч тех, кто, не зная о Лешинове, станет его жертвой, когда тот начнет осуществлять свое проникновение в высшие эшелоны власти. Собственно, почему начнет? Уже начал.
Впрочем, мысль о том, что он борется за свободу множества людей, хоть и осознавалась Ласковиным, но не была доминирующей. Пусть лучше всякое сатанинское отродье станет его личным врагом. И Ласковин будет давить его, как личного врага. А там посмотрим.
Ласковин свернул с шоссе на грунтовую дорогу и, проехав метров двадцать, остановился. Дальше начиналась такая грязь, что впору пересаживаться на БМП.
Парой сочных пощечин Ласковин вернул Гужму к нерадостной жизни.
— Вылезай! — распорядился он.- Приехали!
И поскольку бывший наркоман был недостаточно проворен, Андрей схватил его за шиворот и без церемоний выдернул из машины.
Лесок был реденький, но зато ни грибников, ни ягодников в эту пору здесь не водилось.
Ласковин швырнул пленника наземь, наступил на него, вдавив в мокрую прошлогоднюю листву.
— Где мой парень? — рявкнул он.- Куда вы его спрятали?
Гужма промычал что-то неопределенное.
— Не слышу!
— Батя тебя убьет!
Бывший наркоман, оказывается, еще хорохорился.
Ну это ненадолго.
— Меня? Убьет? Кто, Лешаков твой? — с веселой издевкой спросил Андрей, сознательно коверкая фамилию Лешинова.- Давай, торчок, помечтай. Что еще скажешь?
— Ты… Ты не знаешь, кто мы! — Гужма старался говорить грозно, но был достаточно сообразителен, чтобы не трепыхаться.
Ласковин убрал ботинок с его груди.
— Встань,- негромко произнес он.
— Не встану! — в голосе бывшего наркомана прозвучала паника.
Ласковин молча смотрел на Гужму сверху. Он ничего не говорил, но пленник счел, что лучше ему подчиниться.
— Так кто же вы? — спросил Ласковин.- Давай говори, я послушаю.
— Мы — наследники арийской мудрости! — гордо провозгласил Гужма.
— Какой мудрости?
Ласковин был слегка ошарашен.
— Арийской.
Гужма снисходительно, сверху вниз, поглядел на Ласковина. И поскольку тот молчал, продолжил с важностью:
— Я — потомственный маг в восьмом поколении! Андрей отступил на шаг, чтобы получше разглядеть «потомственного мага». Он желал знать: не вешают ли ему лапшу на уши? Нет, физиономия Гужмы просто лучилась от самодовольства. Куда подевалось прежнее угрюмо-подозрительное выражение?
— Точно в восьмом поколении? — спросил Андрей.- Откуда ты знаешь?
— Мой батя — потомственный маг в седьмом поколении! — с гордостью сообщил Гужма.- Значит я — в восьмом!
Логика безупречная.
— И кто твой батя? — поинтересовался Ласковин.- У него, что же, документ есть, родословная?
— У бати есть все! — заявил бывший наркоман.- Сила его говорит громче бумаг.
В мозгу Ласковина что-то щелкнуло. И две половины картинки соединились.
«Потомственный маг в седьмом поколении!»
Они ведь и лицом похожи, как же Андрей раньше не заметил?
— А почему тогда ты — Гужма? — спросил он.
Физиономия бывшего наркомана слегка погрустнела.
— По матери,- пояснил он.- Батя тогда в странствиях был. Мир познавал. Но вернулся и сразу меня нашел.
— И долго странствовал? — осведомился Ласковин.
— Девятнадцать лет. Магическое число. Мы — истинные потомки арийцев, я и он. Только истинные потомки арийцев допускаются к тайнам Права и Слова.
— Право — это я понимаю,- подыгрывая, проговорил Ласковин.- А почему — Слово?
— В словах — знак истинного корня Руси,- охотно пояснил Гужма.- В корнях же слов — древний ведический смысл. Арийская магия. Понял?
— Как не понять,- пробормотал Андрей.
Арийская магия. Прямые потомки Ахурамазды и Кришны. Одновременно. Мало тебе, приятель, быть просто русским. Надо еще, чтобы непременно — от индусов, персов и древних германцев происходил. Причем от всех сразу.
Ласковин посмотрел вокруг: на прелую листву, на березнячок, просыпающийся от зимней спячки, потом на «потомственного мага»,- и нигде не обнаружил ни Персии, ни Индии. Нормальный русский пейзаж, нормальный русский недоделок (в какой семье — без урода?), с чахлым телом и манией величия…
«Стоп,- сказал себе Андрей.- Ты не прав!» Глупо прятаться в тупой материализм. Глупо и опасно.