— Нет, конкретный Хан,- уточнил Ласковин,- то ли из кикбоксеров, то ли — просто боксер из игровых гладиаторов…
— Нет,- сказал Митяй, взъерошив пятерней коротко стриженные волосы.- Но могу узнать. Давай еще по одной. И что тебе этот Хан?
— Предложено положить его на пол. За десять косых.
— Ни хрена себе! Хорошие бабки. Этот Хан, должно быть, крутой боец? Давай, твое здоровье!
— Говняное это дело,- продолжал Митяй через пару минут.- Эти темные бои — подстава на подставе. А если он тебя положит, мастер?
— Тогда пять тонн.
— Тоже неплохо. Если мозги не вышибут.
— Короче,- сказал он, подумав,- про Хана этого я узнаю. Есть у меня один корешок на тотализаторе. А предложил тебе кто?
— Корвет. Из гришавинских.
— Точно подстава!
— Вряд ли. Это он с меня долги списал. Неплохой мужик.- Подумав, Ласковин уточнил: — Для бригадира.
— Может, тебе денег занять? — предложил Митяй.- До отдачи?
— Ты тачку купил? — осведомился Ласковин.
— Нет еще.
— Вот и покупай. «До отдачи!» Я, Митяй, деньги пойду зарабатывать, только когда по другим долгам расплачусь. А это такое дело, сам знаешь. Так что не возьму, не обижайся.
— Ты про тех, кто в вас бомбу кинул? — спросил Митяй.
— Про тех.
— Правильно!
И налил по третьему стопарю.
— Если поддержка нужна будет — только скажи. Могу и кое-кого из ребят поднять. Давай, чтоб жилось нам долго и счастливо. И закусывай, закусывай, а то закосеешь! Как Наташа? Роман развивается?
— Угу.
Поссорились на днях. Я, Митяй, теперь у нее живу. Запиши телефон, кстати.
— Уже давал. Серьезная, значит, девушка, с жилплощадью?
Ласковин кивнул. «Тракия» добралась до его мозгов и обернула их в целлофан.
— Женился бы! — предложил Митяй.- Моя-то как рада будет. Она холостых, которые мои друзья,- не любит.
— А которые не твои, но не друзья?
— А в лоб? — осведомился Митяй.- Ну что, еще по одной или хорош?
Зазвонил телефон.
— Абрек,- сообщил Митяй, сняв трубку.
— Привет ему.
— Тебе — тоже. Говорит, заходи, еще полбутылки твоего коньяка осталось.
— Зайду,- пообещал Ласковин.- Подраскручусь немного и зайду.
Митяй передал. Затем слушал минуты две, сказал: «Буду» — и повесил трубку.
— Мне — ехать, Андрюха,- сказал он.- Клиента в банк свезти.
— Давай, конечно.
Ласковин поднялся.
— На вот! — Митяй протянул ему триста долларов.
— Перестань!
— Нет уж! Обещано! — решительно заявил друг.- Знаю, что без бабок сидишь, раз в гладиаторы решил податься. Я же тебя и напоил, разве нет? Ладно, счастливо доехать. А о Хане как узнаю, так сразу и позвоню.
За руль надо садиться трезвым.
Ласковин на собственном опыте убедился в справедливости этого правила, когда бампер его «жигуля» на левом повороте воткнулся в дверцу шедшей на правый поворот и вдруг раздумавшей поворачивать «вольвы». Ударом «жигуль» отбросило вправо. Но, по счастью, ни сзади, ни впереди машин на ней не было. Шедший по второй полосе «Москвич» ухитрился обогнуть потерявший управление автомобиль Ласковина и погнал дальше.
А Ласковин остановился. С четверть минуты он сидел неподвижно, умеряя сердцебиение и осмысляя происшедшее. Конечно, будь Андрей трезв, ничего подобного не случилось бы. Успел бы среагировать. Или повнимательней смотрел в зеркало заднего вида.
Ласковин открыл дверцу и выбрался из машины. Из «вольвы», в свою очередь, вылезли трое ребят и решительно потопали к нему. Судя по их виду, никто не пострадал. В смысле — физически.
— Ну что, мужик? — бодро заявил один из парней, когда они поравнялись с Ласковиным.- Опустил ты себя тонны на три. Деньги с собой есть?
— Да откуда у него такие деньги? — процедил второй, скептически оглядывая «жигуль».- Думал-то чем, а? И, достав пачку сигарет, предложил Ласковину:
— На, мужик, угощайся, скоро «Приму» курить будешь.
— Не курю,- отказался Ласковин.
— Такую машину загубил! — сокрушенно сказал третий, сделав театральный жест в сторону «вольвы».
— Его-то тачка на три тонны и то не потянет,- заметил первый.- Тем более помятая.
Ласковин безучастно посмотрел на поврежденное место: не так уж страшно, скользящий удар, даже фара уцелела.
— Точно не потянет,- подтвердил второй, выпуская дым в лицо Ласковину.- Две с половиной, на крайняк — две семьсот.
— Придется тебе, мужик, пешком погулять,- сказал первый.
— Серый, возьми у него ключи. Короче, мужик, три тонны с тебя. А может, и четыре. Поглядим, во сколько ремонт встанет.
— Не круто ли — четыре тонны? — вяло сказал Ласковин.
Он чувствовал себя полностью отрешенным от реальности и голос свой слышал как будто со стороны. Как будто играл в игру.
— Круто? — с пылом воскликнул третий.- Новая иномарка! Зверь! Красавица! Целка! Пятьдесят семь косых отдано!
— За четыреста сороковую? — усомнился Ласковин.- Может, семнадцать?
— Ты, мужик, ни хрена не рубишь,- повысил голос и первый.- А! Да ты поддавши! Ни хрена себе! Серый! Он еще и бухой!
— Бухой? — второй осуждающе покачал головой.- А вот и менты! Счас раскрутят тебя, мужик, в полный рост!
— Да ладно,- вмешался третий.- Ну кирнул, ну ошибся, с кем не бывает. Без суда обойдемся. И без ментов. Не видишь, что ли,- нормальный человек, оплатит ремонт и пускай живет как хочет! Мы ведь договоримся, мужик? — обратился он к Ласковину.- Договоримся, верно?