— Постараюсь. Еще раз спасибо.
— Будут новости — позвоню. Будь здоров!
— Кажется, я нашел след,- сказал Андрей Наташе, когда они возвращались домой. И передал свою беседу с Вадимом.
— Слушай,- подумав, предложила Наташа.- Давай сходим вместе?
— Зачем?
— Мне интересно. И ты,- она лукаво улыбнулась,- после болезни все-таки.
— Ага,- хмыкнул Ласковин.- Только с одним бывшим наркоманом я справлюсь даже со сломанной ногой.
— Значит, не возьмешь? — Наташа обиделась.
— Отчего же,- проговорил Андрей, в голове которого мелькнула мысль использовать ее желание поглядеть на Гужму для определенных целей.- Отчего же, могу и взять. Но только…
— Что — только?
— Нужно посмотреть, насколько ты способна за себя постоять. Если я вдруг не смогу тебе помочь.
— Тебе лучше судить,- сказала Наташа, поглядывая на себя в зеркало над лобовым стеклом.- Ты же мой тренер.
— Я должен посмотреть на тебя в реальной обстановке!
Вот! Подошли к сути дела!
— В реальной обстановке с реальными противниками.
— И как это сделать? — спросила Наташа.
— И как это сделать? — спросила Наташа. Она не только не испугалась, а наоборот, была заинтригована.
— Увидишь,- усмехнулся Ласковин.- Завтра. Немножко тайны может подсластить самую горькую пилюлю. Женщине или ребенку. Да и самому Ласковину, если его только что не били ногами по голове.
Глава третья
На отрезке Литейного от Чайковского до Белинского и в застойные времена обосновалось с полдюжины пиво-кофе-водкораспивочных притончиков. А уж когда настала «свобода», число их минимум утроилось. Но далеко не всякое заведение подходило для целей Ласковина. В первую очередь отпадали те, где «отдыхали» крутые мальчики и дяди со смуглыми лицами и характерным акцентом. Во вторую очередь снималось то, что снизу: заблеванные портвенюшники, куда человек с нормальным зрением и обонянием просто не войдет. В-третьих, пришлось отказаться от мест совсем пристойных, куда хаживала приятная публика из студентов «Мухи», будущих актеров, музыкантов или же просто людей неглупых и еще сохранивших черты, присущие человеку помимо «основных инстинктов». Однако и после исключения всех неподходящих категорий оставалось, из чего выбрать. И Ласковин выбрал средних размеров кафе, достаточно шумное и недостаточно освещенное. Публика здесь ошивалась самая «перспективная».
В чем состоит ее роль и задача, Андрей объяснил Наташе заранее. И подсказал, что вид ей следует иметь не слишком неприступный, но и достаточно отстраненный. Чтобы мелочь не липла.
— Не смеши меня,- сказала Наташа.- А то я не знаю!
Народу в кафе было — на треть, и свободных столиков хватало.
Ласковин выбрал позицию так, чтобы видеть одновременно и дверь, и Наташу. И чтобы она его видела. Теперь оставалось ждать, кто клюнет первым.
Первым, однако, клюнули на Ласковина. Две крашеные соплячки.
— Можно с вами присесть, хи-хи?
— Женщинам нэ интэрэсуюсь! — с акцентом произнес Ласковин.
Соплячки недоверчиво изучили «кавказца». Но нос у Ласковина был в последние двенадцать лет слегка кривоват, а волосы хоть и блондинистые, но вполне курчавые. Так что с акцентом и выдвинутым вперед подбородком — вполне сошло. Для соплячек.
Наташа, поглядывая на него, прикрывала рот ладошкой.
Потом настала очередь Андрея прятать улыбку. Наташу попытались склеить два прыщавых подростка. Наконец появились те, кто оказался в самый раз. Два прилично одетых и хорошо упитанных «джентльмена» примерно ласковинских лет, с наружностью, которую неплохо было бы спрятать внутрь. Эти оглядели кафе, как матерые коты — любимую помойку. И, разумеется, даже со спины мгновенно «зацепили» Наташу.
«Джентльмены» действовали с отработанной четкостью. Пока один покупал пиво, второй приземлился рядом с Наташей, блокировав ей путь к свободе. Оставался еще один путь — вокруг столика, но и этот путь через минуту был отрезан вторым, опустившим седалище напротив. Дальше последовала обычная лапша насчет «одинокой красивой девушки» и «хороших ребят», которые на все готовы, чтобы ее порадовать. Правдой была лишь первая половина, но наглость и напор иногда поуспешней искренности.
Наташа минут пять молчала, опустив глаза в чашку с кофе. «Джентльменам» ее молчаливость не была помехой. Они работали дуэтом, по стандартному плану. Здесь, в кафе, они должны были воздерживаться от применения рук, но зато и «жертва» их не могла сбежать, огражденная упитанными туловищами. Значит, рано или поздно вступит в беседу, а там… «Главное — начать!» — как сказал один большой человек.
Они работали дуэтом, по стандартному плану. Здесь, в кафе, они должны были воздерживаться от применения рук, но зато и «жертва» их не могла сбежать, огражденная упитанными туловищами. Значит, рано или поздно вступит в беседу, а там… «Главное — начать!» — как сказал один большой человек.
Начала Наташа на отлично. Выждав некоторое время, она подняла голову, взглянула прямо на того, что напротив, и с оттенком иронии сказала:
— Может, хоть мороженым угостите? «Джентльмены» переглянулись. Успех, определенно успех!
Тот, что напротив, тут же вскочил и порысил к стойке.
Второй, расположившийся рядом с Наташей, с места не сдвинулся, но расслабился.