— Понимаю. Откуда ты знаешь?
— Знаю. Хотя это и…
Тут он посмотрел на Наташу и продолжать не стал.
В палату заглянула сиделка.
— Заканчивайте,- сказала она.- Больной устал.
— Я не устал! — запротестовал Андрей.
— Доктору лучше знать,- Зимородинский подмигнул медсестре.- Знаешь анекдот: приходит практикантка к врачу, говорит: «Больной сказал, что ему стало хуже».- «Только врач знает, хуже ему или нет,- поправляет доктор.- Больной думает, что ему стало хуже!» Та уходит, но через десять минут возвращается. «Что опять?» — недовольно спрашивает врач. «Доктор,- говорит практикантка,- больной думает, что он умер!» Так что не ерепенься.- И сиделке: — Доктор, мы уже уходим. Еще одна минута.
— Красивая девушка, смотри не влюбись,- улыбнулась Наташа, поглядев на закрывшуюся дверь.
— Ты — лучше. Завтра придешь?
— Сегодня, часов в семь. Ты не против?
— Я буду счастлив!
Ласковин смотрел телевизор, когда медсестра, другая, вечерняя, заглянув, сообщила: к нему посетитель.
Андрей, заранее улыбаясь, кивнул: жду.
Но это была не Наташа.
В палату, смущенно улыбаясь, с большим пакетом в руках вошел Смушко.
— Можно?
— Григорий Степанович! Здравствуйте! Ласковин действительно был рад его видеть. Но почему Смушко один? Где отец Егорий?
— Вот,- сказал Степаныч, взгромоздив пакет на стол.- Я тут тебе немного фруктов принес, сочку. Как себя чувствуешь?
— Вполне, а вы?
Выглядел Смушко неважно, больным и постаревшим.
— Как приют? — спросил Ласковин.- Да вы садитесь! Хоть на стул, хоть на кровать! Смушко сел.
— Почти построили,- сказал он без всякого воодушевления.- Пятого июня откроем.
И замолк.
И замолк. Андрей тоже молчал. Пауза длилась минут пять. Потом Ласковин, решившись, спросил:
— А что отец Егорий, как он?
— Что?
— Ну батюшка наш, почему не пришел? Что-нибудь не так?
Лицо Григория Степановича исказилось, как от сильной боли. Губы дрогнули, словно он хотел что-то сказать, во не мог.
— Что случилось? — спросил, предчувствуя недоброе, Андрей.
— Так ты не знаешь…- медленно проговорил Смушко.- Умер наш батюшка, Андрюша. Умер.
Спустя полтора месяца у одного из двухэтажных особнячков на Каменном острове остановился черный «Ауди-А4». Из него вышел среднего роста мужчина в белом костюме спортивного покроя.
Поднявшись по лестнице к парадным дверям только что отреставрированного особнячка, мужчина вошел внутрь.
В холле он остановился, осматриваясь.
— Господин!
Охранник, хоть и не в пятнистом комбинезоне, а в белой рубашке при галстуке, выглядел внушительно.
Мужчина повернулся. Его светлые волосы и глаза казались еще светлее на загорелом лице. Охранник почему-то смутился.
— Прошу прощения, вы к кому?
— Мне нужен Владлен Петрович Грушин.
— Еще раз прошу прощения, вам назначено? Мужчина посмотрел так, что охраннику захотелось немедленно вызвать помощь.
— Он меня примет.
Тон, которым это было сказано, не допускал сомнений.
— Где его кабинет?
— Второй этаж налево,- почти помимо своей воли ответил охранник.
Мужчина кивнул и направился к мраморной лестнице.
— Э… Одну минуту!
Мужчина в белом костюме повернулся.
— Оружие!
— А, да.- Мужчина расстегнул пиджак и протянул охраннику небольшой пистолет.
— На обратном пути я вам верну.
— Разумеется.
Пистолет был немецкий, газовый. Скорее игрушка, чем серьезное оружие.
Мужчина поднялся на второй этаж и без труда нашел нужную дверь. За ней оказалась приемная. Миловидная девушка-секретарша с помощью зеркальца изучала собственный носик.
При появлении мужчины в белом костюме она прервала это занятие, оглядела его с явным интересом, потом, вспомнив о своих обязанностях, спросила:
— Вам назначено?
Мужчина помедлил с ответом. Он внимательно оглядел девушку, и той, так же, как минуту назад,- охраннику, захотелось позвать кого-нибудь на подмогу. Мужчина в белом костюме выглядел очень элегантно, у него было красивое лицо, покрытое ровным южным загаром, стройная фигура… Но взгляд его внушал безотчетный страх.
Гость улыбнулся, и страх исчез.
Секретарша тоже улыбнулась, поправила волосы.
«Какой мужик!» — подумала она.
— Нет,- с улыбкой произнес мужчина.- Мне не назначено. Это сюрприз. Мы с Владленом Петровичем — давние знакомые.
— А, ну тогда конечно,- с облегчением кивнула девушка.- Проходите, он у себя.
В этот момент на столе пиликнул факс, и девушка отвлеклась.
Гость открыл дверь кабинета.
Хозяин его оторвался от документа.
— Да? — произнес он.- Слушаю. Человек в белом костюме подошел к столу.
— Доброе утро, отец Серафим! — негромко произнес он.
Хозяин кабинета отложил бумаги и добродушно улыбнулся.
— Это в прошлом, уважаемый, в прошлом. Теперь можете звать меня Владленом Петровичем. Присаживайтесь, что-то не могу вас припомнить.
Гость опустился на стул сбоку от стола.
— Значит, от церкви вы отошли, отец Серафим? — произнес он, проигнорировав и новое обращение, и вопрос.- И почему же?
— Косность,- ответил Владлен Петрович.- Невозможно бороться за будущее России прадедовскими методами. А бороться надо! — Голос его обрел пафос.- Враги обступили нас со всех сторон, они разлагают нас изнутри. Только беспощадная…
Гость кашлянул, и оратор осекся.
— Нужна политическая работа,- заключил он.- И мы ее ведем. Вас ко мне кто-нибудь прислал?