Хорошо хоть один был, без Нолвэндэ и стажерки, а то бы наслушались девушки крепких армейских выражений. Неутоленные желания требовали немедленной трансформации — так почему бы не в ругань и беготню по кабинету из угла в угол? А впереди еще дежурство в сугубо орочей компании, где что ни существительное, то «бабы», что ни глагол, то… Короче, срочно надо где-то набраться сил и выдержки.
Издевательства над духом и телом продолжились серией звонков из нескольких печатных изданий. Столичные писаки интересовались его, Эрина, воспоминаниями о покойном Элеммире и о характере их знакомства.
Пожалуй, покойник бы своим глазам не поверил, если бы увидел спокойного и невозмутимого капитана ап-Телемнара в состоянии неистовой ярости, по-ытхановски пунцового, орущего в трубку и сыплющего ругательствами.
— Хватит мне звонить, гребаные ублюдки! Я ничего комментировать не стану. В …!
— Эрин, успокойся. Это — я, — прощебетала напарница.
— Ох! Прости меня, — смутился Эрин. — Раз десять звонили. Сволочи!
— Плохо. Может быть, сменить номер? А то ведь не дадут покоя…
Голос у Нолвэндэ был такой нежный, такой многообещающий, что у Эринрандира сердце в груди останавливалось. А уж про то, какую картинку тут же нарисовало услужливое и распаленное воображение, лучше при детишках не рассказывать.
— Зайти за тобой? — сочувственно спросила мыслечтица.
— Нет! Иди домой. Я сегодня дежурю. До завтра, — выдавил из себя энчечекист и резко отключился, едва переводя дух.
И что есть силы с широкого замаха врубил носком по запасному системному блоку, столь неудачно стоящему на полу.
Таранку сделать из этой русалки! Водки не давать, чтоб помучалась, зараза такая. И засушить на солнышке. К «Черному Самайну» в самый раз, и хватит на всех! А Геннадия Александровича, тварь такую паскудную, на сковородку под сметанный соус! Под белое вино пойдет за милую душу.
Сейчас бы в ДОБРовский тир и там пострелять всласть!
* * *
— Так, — хмуро посмотрела я на экран замолчавшего «Палантира», — и что это было?
Отрывистое гавканье из трубки, столь непохожее на обычный голос моего возлюбленного, признаться, несколько меня озадачило. И возбудило самые нехорошие подозрения, ага.
— Его что, бешеный грифон покусал?
— Что-то не так? — Дзир, внимательно наблюдавший за сменой выражений на моем лице, вопросительно вздернул бровь.
— А балрог его знает! — в сердцах ответила я и засунула телефон в карман. — Какой-то странный он. Сначала не узнал и наорал, потом вообще трубку бросил… Дзир. А набери-ка нашего доблестного ап-Телемнара, а? Только не говори, что я рядом. Не нравится мне все это…
— Может, жара? — Дроу пожал плечами, но отказываться не стал, набрал. — Привет, Светлый! Что рычишь? А! Сочувствую! Достали, да?.. Ну, ясно. А с голосом что? Что?! — тут Дзир аж глаза распахнул во всю ширь и скорчил такую гримасу, что мне стало страшно. — Где ты был? Едреные пассатижи! Ну ты даешь, ап-Телемнар… Ага. Да понятно, какие вопросы… Держись там. Телефон не выбрасывай, я еще перезвоню.
Дроу отключился и как-то странно на меня посмотрел. Не знай я его, сказала бы, что с сочувствием.
— Что?! — не выдержала я.
— Нол, — осторожно начал Темный эльф, — скажи мне… что ты знаешь о русалках?
О русалках я, как-никак, дипломированный мыслечтец, знала достаточно. В смысле, достаточно для того, чтобы следующие пять минут посвятить пространному и эмоциональному монологу, в коем и изложила довольно большую часть моих знаний. Потому как дошло до меня, какого рода воздействию подвергся этот… безответственный!.. неосторожный!.. упрямый!.. непоследовательный!.. ушастый идиот!.. потому что только такому рыцарственному болвану могло прийти в голову отправиться к русалке практически беззащитным. Хоть бы амулет какой нацепил, придурок! У него щиты! Ха! Да эти его щиты даже я с полпинка пробиваю, что же говорить об опытной и не жалующейся на отсутствие сил чародейке, вся суть которой представляет собой один большой ментальный таран?! А ведь я предлагала… на прошлой неделе предлагала ему подновить щиты! И знаете, что этот сумрачный шовинист мне ответил?! Что как-то сам справлялся раньше, и теперь справится! Он, видите ли, ментальные атаки отражать умел еще тогда, когда меня и в проекте не было! Тьфу! Самоуверенный, самовлюбленный… индюк! Да с его чувствительностью и предрасположенностью к спонтанным ментальным контактам…
— Ну, в общих чертах верно, — улыбнулся Дзир, заслушавшись моими определениями самой русалки и ее методов. — Хотя я не назвал бы подобные выражения… политкорректными по отношению к представительнице одного из рас-меньшинств.
— Я ей плавники повыдергаю и хвост узлом завяжу, — кровожадно пообещала я, злобно скривившись. — Нимфоманка чешуйчатая! Между прочим, русалки, когда просились под руку Владычицы, тоже подписывали Договор! И теперь эта… лягушка пучеглазая… его нарушает!
Между прочим, чистая правда.
Подобно другим рас-меньшинствам, русалки клятвенно обещали в свое время не применять своих специфических природных способностей во вред представителям других дружественных рас.
— Дзир… — Я, отведя душу цветистыми проклятиями, наконец-то осознала всю тяжесть ситуации. — Ему ж дежурить сегодня…