— Ну и что?
— А то, что тебе с ним и возиться! — рявкнул взбешенный недогадливостью энчечекиста Уилкин. — Мне тут только эльфа не хватало пресветлого.
— Брюс! Куда я дену твоего парня? Себе на шею посажу?
— Засунь его себе…
Эрин отрубил связь и пожелал всему полицейскому управлению и лично товарищу капитану Уилкину щедрого и бурного интима со столичным начальством в самых неожиданных сочетаниях.
— Интересно, там нигде рядом с трупом не было надписи кровью: «Здесь был Эринрандир ап-Телемнар»? — ядовито поинтересовалась Нол. — Сделанной пальцем. Чтобы еще и отпечатки твои были.
— Сам удивляюсь, — согласился следователь. — Настолько откровенная подстава. Дешевка.
Если убийство Маахова не чистейшей воды случайность, то оно — всего лишь отвлекающий маневр, и где-то рядом зреет настоящий нарыв, полный гнойной подлости. Несмотря на жару, Эрин поежился от холодка, пробежавшего по спине.
А ведь понедельник только-только начался.
Не успели они с Нолвэндэ дойти до своего кабинета, как понедельник продолжил победную поступь, явив свою сущность срочным вызовом к Ытхану Нахыровичу.
Опять же! Такая банальность — начальство желает видеть в самый неподходящий момент и в самых резких выражениях, словно у Эрина за спиной крылья, и он не ногами идет на работу, а летит, точно почтовый голубь, по первому зову.
— Удачи! — ласково шепнула Нол. — Я тебе чай со льдом сделаю. Беги.
Ытхан лакал из литровой кружки ледяной квас, обмахивался черным кружевным веером и, надень на него дамский парик, выглядел бы как оперная примадонна после премьеры — потная и пунцовая, но довольная орочья рожа его лоснилась.
— Доброе утро, Ытхан Нахырович! А можно меня не дергать сразу по приходу? Я ж вроде не опоздал…
— У меня для тебя сюрприз! — заявил орк, похлопывая ладонью по папке на завязках из картона уныло-голубого цвета. — Даже целых два.
Было что-то до боли знакомое в его голосе, кроме старого доброго злорадства прожженного пакостника. Эрин повернул голову и увидел сюрприз номер два, сидящий на уголочке кожаного дивана. У него, а, вернее, у неё, были широко распахнутые глаза бирюзового цвета и темные локоны оттенка горького шоколада, а еще персиковой бархатистости щечки, пухлые губки и пушистые ресницы. Сюрприз сложил ладошки на коленках и старался громко не дышать.
— Шозанах? — ошеломленно спросил энчечекист, так и норовя протереть глаза на предмет галлюцинаций. — Смиялсо фсем офисом.
— Язык попридержи, хам ушастый, — рявкнул Ытхан и с такой силой впечатал ладонь в столешницу, что по лакировке пошли мелкие трещинки. Он очень не любил, когда подчиненный употребляет всуе олбанский. — Девушку зовут Тавариль, и она с этого мгновения твоя стажерка. Выпускница юридической академии, диплом правоведа с отличием, стихийный маг 6-го ранга.
Эрину стажерка сейчас была нужна как дырка в голову. Тем паче, маг самого низшего уровня, красавица и отличница.
— Адаманда Норринс сейчас без напарника, — напомнил он вежливо, продолжая изучать голубоглазое чудо в оливковом шелковом платьице в премиленький горошек, но не торопясь отвечать на приветливую улыбку. — У Лидо сына Каина тоже давно не было стажера.
— Ельфей к ельфям, гномей к гномям, а дровей к дровям, — назидательно процитировал Ытхан Нахырович любимую присказку генерала Тимучина, упуская из виду, что знаменитый завоеватель применял подобный принцип исключительно для упорядочивания массовых воинских захоронений. — Вы с Нол у нас единственные Светлые во всем управлении следователи. К кому же, как не к тебе?
— К нам, — уточнил Эрин.
— К тебе, ап-Телемнар. Нолвэндэ у нас нарасхват, ей некогда будет.
— А мне, значит, нечем больше заняться, кроме как сопли подтирать?
Тон эльфа начальству не понравился, и Ытхан счел необходимым надавить на упрямого следователя массой.
К кому же, как не к тебе?
— К нам, — уточнил Эрин.
— К тебе, ап-Телемнар. Нолвэндэ у нас нарасхват, ей некогда будет.
— А мне, значит, нечем больше заняться, кроме как сопли подтирать?
Тон эльфа начальству не понравился, и Ытхан счел необходимым надавить на упрямого следователя массой. Для этого он встал из кресла, заполнив своей персоной практически все пространство обширного кабинета. Как у орка получался этот оптический эффект, оставалось страшной тайной НЧЧК, но впечатление Ытхан Воздымающийся производил колоссальное.
— Значит так, Эринрандир, — молвил любимый руководитель, темнея ликом, точь-в-точь как небо над пиндостанскими прериями перед началом торнадо. — Берешь папку подмышку, девочку за ручку и отправляешься на рабочее место. Молча. Можно даже не строевым шагом. Но чтобы через пять секунд я ни тебя, ни девочки, ни папки, здесь не видел.
Дожидаться, когда грянет гром и сверкнут молнии начальственного гнева, капитан ап-Телемнар не стал, его вместе с папкой и глазастым сюрпризом как ветром сдуло.
Это была месть, страшная орочья месть за все те годы, когда Эрин бухал, опаздывал, грубил и нарушал форму одежды, за жалобы дриад, за своеволие и «Черную чайку» на собраниях. Шквалом подколок и насмешек, который ожидал эльфа со стороны своих злоязыких коллег, в принципе, можно пренебречь. Гораздо важнее, что скажет Нолвэндэ, а она скажет, и не только мысленно. И самое неприятное — появление стажерки в столь неудобное и опасное время показалось Эрину настолько подозрительным, что он не сумел запрессовать паранойю обратно в подсознание, а, следовательно, время потребное для качественного расследования и полноценной работы будет потрачено на бдение за непонятно откуда взявшейся девицей. Как известно, Светлые эльфийки просто так и внезапно никогда не появляются. Это примета есть такая общенародная. Тем паче, когда вокруг капитана ап-Телемнара сгущаются тучи.