— … три проникающих ножевых ранения в область сердца… — бубнил дежурный патологоанатом, демонстрируя нам своего «пациента» во всей, так сказать, красе, — … два — в брюшную полость…
— Ты вроде говорил, что его шесть раз ударили? — недоуменно вопросила я Уилкина.
— Шестое-то где?
— Скат, продемонстрируй.
— Вот, полюбуйтесь. — Сирен, поднатужившись, приподнял тело и развернул ему голову. — Шестой пришелся четко в… э-э… — анатом покосился на нас и решил, видимо, продолжить пояснять «на пальцах», — … большое затылочное отверстие… вот это место, видите? Чуть выше шеи? Под свод черепа, прямо в мозг. Удар был нанесен с большой силой снизу вверх обоюдоострым металлическим предметом, предположительно, ножом…
— Вроде кортика? — Я выгнула бровь.
— Скорее, больше походит на удар от армейского штык-ножа, — покачал головой Уилкин. — С остальными ранами то же самое. Длинный симметричный клинок с двусторонней или полуторной заточкой… вот, видишь? След такой характерный. Я тебе и без Ската скажу, чем примерно били. Насмотрелся в свое время. Поднимемся ко мне, покажу картинки.
— Ага-а… — протянула я, разглядывая раны Маахова так, словно и в самом деле чего-то там понимала. — Спасибо, Скат Макрелевич. Лейтенант, вы хорошо все рассмотрели?
— А?.. — как-то потерянно выдохнул у меня над плечом подопечный. — Да… д-да… благодарю.
— Тогда опускайте. А какое из этих ранений было смертельным?
— Пока сложно сказать. — Сирен пожал плечами. — Все удары были нанесены в одно и тоже время… Последним его ударили под затылок, это точно.
— Контрольный, что ли? Мясницкий какой-то удар… — Я посмотрела на Уилкина. Тот пожал плечами и взглянул на ап-Айкалнара. Ваниар сглотнул и чуть заметно поморщился.
«Что-то бледноват он стал…» — обеспокоено подумала я.
— А время смерти? — Я и сама не заметила, как перехватила инициативу. В принципе, это же столичный проверяющий должен был задавать все эти вопросы, а я — только наблюдать, молча стоя в сторонке. А получалось почему-то наоборот. Странно. Чего он молчит-то?
— Между двумя и тремя часами ночи. — Сирен потянулся за простынкой. — Ну что, закрываю?
— Нет, погодите пока. — Я покусала губу. Так. Ну, все здорово. На это время у Эрина алиби просто мифрильное. Мало того, что между двумя и тремя часами ночи 12 июня капитан лорд ап-Телемнар находился в непосредственной близости с… хм… от старшего лейтенанта леди Анарилотиони, так его еще наверняка и на автостанции запомнили. Особенно если он допрашивал кассиршу и кондуктора насчет эльфийки в камуфляже и с рюкзаком, а он допрашивал. Короче, Эрин прикрыт. Уф! Ладно… — Что-нибудь еще можете сказать?
— Ну… примерно за два-два с половиной часа до смерти он плотно поужинал. Желудок у него был полный.
— Алкоголь?
— Не слишком много. Доза как от двух-трех бокалов хорошего вина.
— Понятно. — Я вздохнула. — Брюс, ну а хоть какие-нибудь улики, а?
— Ни-че-го, — по слогам ответствовал гоблин, помотав головой. — Чист, аки младенец.
— Нож, конечно, еще не нашли?
— Ищем, — Уилкин нахмурился, — но, знаешь…
— Понимаю. Так. И что получается? Приехал наш иномирянский гость в Распадок утром, погулял денек, осмотрел достопримечательности, — я обошла вокруг Маахова и осуждающе на него посмотрела, — вечерком пошел в ресторан, поужинал, выпил вина.
Так. И что получается? Приехал наш иномирянский гость в Распадок утром, погулял денек, осмотрел достопримечательности, — я обошла вокруг Маахова и осуждающе на него посмотрела, — вечерком пошел в ресторан, поужинал, выпил вина. Потом снова пошел гулять… Шел он, значит, шел, зашел в промзону, зачем-то сунулся в полуразрушенный цех, там споткнулся и упал на ножик…
— … и так — шесть раз, — в тон мне подхватил гоблин.
— Какое страшное самоубийство! — воскликнула я, ухмыльнулась и подмигнула гоблину.
— Гы! — Уилкин гоготнул.
Сирен скептически булькнул и все-таки накрыл труп простынкой.
— Как… как вы можете?! — вдруг подал голос ап-Айкалнар, о котором мы все уже, признаться, как-то позабыли. — Это — ужасное, циничное преступление, а вы…
А что, собственно, мы? Мы оба, я и Уилкин, с интересом посмотрели на эльфа. А потом переглянулись. В глазах гоблина недоумение постепенно уступало место тихой панике, и мне не нужно было читать мысли, чтобы понять, о чем сейчас думает капитан. О том же, что и я.
«Эру! — почти в ужасе осознала я. — А ведь у парня это первый труп!»
Ну мы и влипли! Ну, точно. Златоволосый ваниар радовал глаз нежно-зеленым цветом лица, ноздри его подрагивали, да и вообще… как-то дышал он… не очень ровно. Нехорошо дышал. Можно сказать, почти хватал ртом воздух.
— Хе! — вдруг начал Брюс. — Циничное! Это, знаете ли, не циничное. Вот пару месяцев назад — леди, вы помните? — секта «кольценосцев»?
Я поморщилась. Помню-помню. ДОБРу тогда отдали приказ стрелять на поражение, что парни с превеликим удовольствием и выполнили.
— … привязали девчонку к алтарю, всемером отымели, вспороли живот и…
«Брюс, заткнись!» — громко-громко подумала я, видя, как пошатнулся и позеленел еще больше мой подопечный. Уилкин осекся и заткнулся. Зараза! Этот гоблин хоть что-то соображает?! Вот стошнит сейчас нашего столичного гостя, и кому от этого будет легче? Нет, нельзя дать парню опозориться. В конце концов, он не только мой сородич, но и представитель одного со мной сословия…