Но поедать живьем златовласого красавчика, своим вмешательством разрушившего ему всю жизнь, Эринрандир не стал. И вовсе не из-за переизбытка гуманизма, о нет! Просто в поле зрения энчечекиста попал объект гораздо большей нелюбви.
Дарриэль ап-Валандир! Такие… гады — и без конвоя!
Глубокое и чистосердечное раскаяние спасло эльфа от лишения рыцарского звания и преломления меча, а примерное поведение способствовало досрочному освобождению. Владычица простила, хоть и не приблизила, но высший свет повернулся к казнокраду спиной, сделав парией.
— Здравствуйте, миледи! — прощебетал он при виде Нолвэндэ. — Какая приятная неожиданность.
Похоже, ап-Валандир вышел на свободу не только обладателем новенького комплекта чистой совести. Кто бы мог подумать, что нынче в местах не столь отдаленных заключенных так успешно приобщают к светским манерам. Эрин еще не успел забыть хамского поведения Дарриэля на допросах. Не каждый сутенер умеет так мастерски выражаться на матерном и олбанском. Полиглот драный!
Нолвэндэ же, в свою очередь, тоже блеснула куртуазным обхождением — ответила безукоризненно вежливо и даже снизошла до соизволения запечатлеть на запястье светский чмок. И ни за что не догадаешься, что у мыслечтицы на душе — само спокойствие, а не женщина.
— А со мной нет желания поздороваться? — хладнокровно полюбопытствовал Эрин, разглядывая старого знакомца так, словно видел перед собой редкую разновидность блохи.
— Ни малейшего, — в тон ему ответствовал бывший узник, полыхнув черными очами.
Вах! Как страшно!
— Очень правильно. А я так надеялся, что ты отсидишь от звонка до звонка.
— Разочарован?
— Есть маленько, — с улыбкой признался энчечекист. — А с другой стороны, тебя больше не будут кормить честные налогоплательщики.
— Смотри, ап-Телемнар, как бы тебя самого в скором времени не скормили… — буркнул Дарриэль.
Ой! Боюсь, боюсь!
— Ты забыл прибавить «милорд», — оскалился злорадно Эрин. — Милорд ап-Телемнар.
— Хм… Милорд… Так вот, милорд, на тебя тоже управа найдется.
А вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее. Энчечекист проследил за взглядом ап-Валандира и обнаружил неподалеку основного свидетеля обвинения по «мифрильному делу» — Араукария Алоевича Хворостовского. И не только его одного. Ба! Знакомые лица!
— Какое любопытное все-таки место этот ваш высший свет, миледи, — съязвил Эринрандир. — Казнокрадам, мздоимцам и спекулянтам здесь просто медом намазано. Стоит только бывшему высокородному зэку откинуться с зоны, как он уже летит на балы и приемы. Где бы я еще увидел самого Хворостовского? Только здесь.
Хитроумный леший в свое время настолько зарвался, что начал налаживать тесные контакты с пиндостанскими вампирами, пустив кое-кого из кровососов в заповедные леса.
Где бы я еще увидел самого Хворостовского? Только здесь.
Хитроумный леший в свое время настолько зарвался, что начал налаживать тесные контакты с пиндостанскими вампирами, пустив кое-кого из кровососов в заповедные леса. За что и поплатился.
— Подонков везде хватает, — заявила Нолвэндэ. — Ты лучше не распаляй свой праведный гнев, а присматривайся к присутствующим повнимательнее.
На заговорщика тут тянул каждый четвертый, а каждый третий имел в НЧЧК на себя досье. К противозаконному мажеству высокородные господа обращались так же часто, как и простые обыватели. Многие были уверены: такие грешки сродни мелкому уклонению от налогов, и очень удивлялись, когда оказывалось, что привораживание молоденьких глупеньких эльфиек карается немалым сроком, наведение порчи на бизнес конкурента запрещено и чревато статьей, а превращение в зомби ненавидимой тещи повлечет за собой суровое наказание.
Все те, кому удалось выскользнуть из рук правосудия, и то лишь по чистой случайности и собственной предусмотрительности, кружили вокруг капитана ап-Телемнара аки голодные касатки, поблескивая блестящими лацканами смокингов, словно хищными плавниками.
Ага! Слетелись, вoроны! Как любит говаривать Праматерь Всех Гоблинов (именуемая в Иномирье — Бабой Ягой) феерическая Эфа Горыниевна: не померявшись силушкой, да к ушам добра молодца примериваются.
«Может быть, стоит их спровоцировать? — подумалось эльфу. — Подойти и сказать что-нибудь вроде: «Я все знаю!» — и предложить сделку?»
От переизбытка ненавидящих взглядов у Эрина зудела кожа. Он едва удержался, чтобы не последовать примеру Грэя Вольфовича и не зарычать, демонстрируя острые клыки.
— Веди себя корректно, друг мой — одернула его Нолвэндэ, царапнув по запястью.
— О чем ты? Я сама воплощенная корректность, дорогая подруга, — фыркнул энчечекист. — А еще миролюбие, всепрощение и… терпение в одном лице, — заявил он, при этом нервно подрагивая ноздрями и плотоядно поглядывая на ап-Айкалнара.
Триединый ап-Телемнар, похоже, сразил наповал Дивного полисмена. Юноша сделал некое движение воздетыми бровями и шмыгнул под защиту леди Анарилотиони. Особенно его устрашило Эринрандирово всепрощение. С таким выражением на лице эльф как простит, так уже простит. Не исключено, что с телесными повреждениями средней тяжести.
— Прекрати немедленно, — прошептала чуть слышно мыслечтица.