Анисимов замолчал, глядя в небо. Там показался первый катер. Он несся с огромной скоростью, двигатель ревел. Следом появилась еще одна воздушная машина — в три раза больше первой, предназначенная для перевозки грузов и большого количества людей, Да еще и оборудованная бортовыми пулеметами.
— Абзац, — констатировал Глеб. — Но попытаться свалить — наш долг перед потомками!
Он бросился к угнанному Лукасом катеру, запрыгнул на пассажирское сиденье.
Лемуриец медлил. Поднял руку, заслоняя глаза от шарящего по земле прожектора с первого катера.
— Вовсе не факт, что это враги, — успел сказать он. Застрочил пулемет, и пули пропахали дорожку в каких-то двадцати сантиметрах от Лукаса и стоящего неподалеку от него Анисимова.
— Проклятье! — поэт с воплем отпрыгнул на несколько метров. Уцелеть ему удалось только чудом. Стрелок слишком спешил — нужно было умудриться не попасть с такого расстояния. У него имелась возможность исправить оплошность. Катер пошел на разворот, чтобы зайти на цель на бреющем полете.
— Вот сволота! — Анисимов покачал головой. — Совсем совесть потеряли. Разве можно стрелять на нейтральной территории. — Спрятаться он даже не пытался. Так и стоял, как статуя, сложив руки на груди.
На крыше «Левого берега» вдруг что-то полыхнуло. Раздался высокий свист, какой издает зенитная ракета, и вышедший на линию огня катер разорвало в клочья.
— Берегите голову! — успел посоветовать Анисимов, отступая поближе к дверям. Его предупреждение оказалось излишним. Все, кто находился в непосредственной близости от отеля, уже лежали на земле, закрыв голову руками. Вокруг валялись расплавленные куски обшивки. А один чудом уцелевший фрагмент закрылка вонзился в почву и пылал, словно факел.
Пилот второго катера повел себя глупо. Вместо того, чтобы убраться подобру-поздорову или пальнуть на прощание управляемой ракетой в катер Жмыха и Лукаса, он попытался подавить огневую точку на крыше, поливая ее огнем из бортовых пулеметов. На третьем этаже распахнулось закрытое до сих пор ставнями окно, оттуда выдвинулся ствол слоновьего калибра. Скорострельная пушка заработала, как автономный отбойный молоток, каким коски отколачивают грунт в астероидных шахтах, вбивая снаряды один за другим в левый борт катера. Объятая пламенем машина рухнула в реку и с грохотом взорвалась. Жмых поднял руки:
— Пощадите, Юра! Я отдам все деньги! Наймусь к вам полотером! Буду туалеты чистить! На астероидах меня научили этому очень хорошо!
Анисимов расплылся в улыбке.
Выглядел он, как объевшийся сметаны кот.
— Ты меня с кем-то перепутал, дружок. Я клиентов не граблю. Это приводит к потере репутации. А с честной репутацией я имею куда больший доход. Хотя бы с невостребованных вкладов. Советую вам оставить часть денег у меня. Вас могут ограбить, меня — нет. И вообще, ребята, вы мне очень помогли.
— Помогли? — Впечатленный увиденным Лукас вручил свой ящик Накнаку, который, отряхиваясь, поднимался с земли.
— Мудрое решение! — объявил Анисимов. — А помощь ваша заключается в том, что я в очередной раз доказал некоторым негодяям свое превосходство.
— Бабки, значит, отдал. Жить ты на что будешь? — поинтересовался Жмых, буравя Лукаса сердитым взглядом.
— Мы же теперь друзья! Половина твоих денег будет моими, а половина моих — твоими.
— Здорово придумал! Если тебя пришьют, а до этого мы потратим все мои денежки, они не отдадут мне твой вклад!
— Отдадим, — сообщил Анисимов. — Если я получу хотя бы устное распоряжение от вкладчика,
— Я даю такое распоряжение, — заявил Лукас. Хозяин «Левого берега» кивнул. Выражение его лица Глебу совсем не понравилось. Не иначе, решил их денежки прикарманить. Да и вообще задумал что-то очень и очень нехорошее. В чем, в чем, а в людях и кошках Глеб Жмых разбирался преотлично. Интуиция не раз выручала его из беды.
— Лукас, в катер! — скомандовал он, забираясь в кабину. — Давай убираться отсюда! — Сердце ныло, не желая, чтобы денежки лемурийца оставались у владельца отеля.
Наивный Лукас кивнул ему на прощание:
— Уверен, у вас, Юрий, наши деньги будут в сохранности.
— Можете не сомневаться!
Лемуриец сел за пульт управления и поднял машину в небо. Из-за горизонта показался розовый край восходящего светила. Рассвет на Дроэдеме наступал в это время года рано.
— Куда теперь? — спросил Лукас.
— Домой.
— Но ведь там нас будут искать.
— В этом и заключается мой план, — подмигнул Глеб. — Они будут думать, что мы будем думать, что дома нас искать не будут, и потому поедем домой, и там нас не найдут. Втыкаешь?
— Нет.
— Ладно. Это не важно. Короче говоря, сейчас мы заедем домой. Возьмем кое-какие необходимые вещи…
— Ты имеешь в виду холодильник?
— Это еще зачем?! — опешил Жмых.
— Мне показалось, что с холодильниками у тебя особые отношения… Да там больше и нет ничего нашего. Все продавалось вместе с домами. А холодильник мы украли.
— Раз продавалось вместе с домами, значит — оно и есть наше!
— Ты наверняка хочешь забрать холодильник, раз говоришь, что наше оно и есть наше!
— Нет, нет и нет!!! — проорал Жмых. — Не нужен мне этот распроклятый холодильник! Мы возьмем что-нибудь другое. Чисто символически возьмем. Чтобы не подохнуть на дне. Еще скажем Алисе — надеюсь, ты не забыл, что мы оставили ее дома, — что улетаем на тропический остров в океане. А сами подадимся в горы. Пешком. Катер запрограммируем на полет в океан. Будет лететь, пока не кончится топливо. Пусть гонятся за ним. Сможешь такое провернуть?