Потом звуки стихли, а из тумана вынырнула тонкая фигурка с кокетливо завернутым набок хоботком.
— Алиса? — проорал Жмых. Ответа не последовало.
— Алиса, это ты? Если не отзовешься, я стреляю! Фигура приближалась молча.
Глеб саданул в потолок. Раздался дикий визг, девушка замахала руками, и на Жмыха обрушился поток оглушительной брани. Что самое удивительное, Глеб даже смог отметить для себя некоторые новые обороты. «Надо будет запомнить!» Единственными приличными словами, которые услышал Жмых от Алисы, были:
— Голос я срывать должна, что ли, дубина ты стоеросовая?
Жмых поднял руки. Сейчас было не до ругани.
— Кто шумел? Где подвал? — громко поинтересовался он. Голос раздавался утробным мычанием. Но Алиса смогла разобрать, что именно он хочет сказать.
— Дружок твой кошкоглазый шумел. Отдыхает сейчас. Я ему противогаз сорвала. Не узнала в тумане.
«Интересный расклад, — подумал Жмых. — Может, это судьба? Нет, одному смываться нельзя, Алиса и Кротов — не помощники. Придется разбудить «голубого негра». — Он поежился. — Отрезвляющего хватит но сначала нужно найти и открыть подвал».
— Бери этого за ноги, — приказал Глеб Кротову, кивая на Лысого.
— Почему я? — промычал доктор.
— Потому что я командую.
Лысого грубо вытащили из-за стола и поволокли по полу. Алиса шла впереди.
— Налево. Направо. Вниз, — коротко командовала она.
Подумав, Глеб не стал держать Лысого под руки, а взял его за одну ногу, уступив Кротову другую.
Направо. Вниз, — коротко командовала она.
Подумав, Глеб не стал держать Лысого под руки, а взял его за одну ногу, уступив Кротову другую. Так тащить бандитского главаря было не в пример легче. Только на лестнице лысая голова громко бухала о ступени.
— Я чую! Чую деньги, — шептал Глеб. — По моим скромным оценкам, тут не десять миллионов, а пятнадцать. Мурашки очень уж сильные!
— Мурашки? — переспросил Кротов. — Ты страдаешь от паразитов, Глеб Эдуард? Почему же не обратился ко мне раньше? У меня есть дивные мази! Я сам регулярно ими пользуюсь.
— Заткнись! — проворчал Глеб.
— Вот эта дверь, — сообщила Алиса. — За ней должны быть еще два охранника.
Стальная дверь, выглядевшая очень тяжелой и прочной, вызывала, по меньшей мере, уважение. Глеб внимательно осмотрел стену рядом с дверью и нашел, помимо стандартного кодового замка, подозрительное устройство, смахивающее на переговорное.
— Как туда заходят? — спросил он.
— После того как набран код, охранники открывают изнутри.
— И что нужно, чтобы они открыли?
— Приказ Лысого. Вот, видишь, кнопочка — ее надо нажимать после набора верного кода, она включает громкую связь. Только с этой стороны.
— Ты откуда знаешь?
— Мне это все рассказывал Рома Афанасьев, он часто здесь дежурил. А я его любила. Пару месяцев тому назад. Хотя тоже интересный парень был. Мурашки его так и одолевали…
— Может, тараканы? В голове?
— Нет… Совсем не тараканы. Он был чем-то похож на тебя, Глеб Эдуард. И мурашками тоже.
— Сейчас он не на дежурстве? — с надеждой поинтересовался Жмых.
— Нет, — с грустью ответила Алиса.
— Почему? Ты видела его тело наверху?
— Его тело уже месяц как залили в стекло. Между прочим, на кладбище я показывала Лукасу его симпатичную могилку. Ему Рома понравился. Сказал, что в стекле он смотрится очень эстетично.
— Что ж, остается будить Лысого, — вздохнул Жмых. — Пистолет прячем, достаем обычный парализатор — убивать наш золотой ключик нам никак нельзя… Кротов, действуй!
— Я вас подстрахую. У меня тоже парализатор, — объявила Алиса.
— Что же ты тогда столько возилась наверху, с охранниками?
— Вырубить их сразу было бы негуманно. Вот я и решила сначала воспользоваться их доверчивостью…
— То есть как?
— Не важно, — отрезала Алиса.
Кротов скрутил с флакона пробку, капнул на заранее приготовленную тряпицу мутной белесой жидкости и прижал ее к носу бандитского главаря.
— Запасной противогаз остался у Лукаса! — спохватился Жмых.
— Пять минут доза антидота будет работать в любом случае, — объяснил Кротов. — Потом наш пациент снова заснет, и нужно будет еще раз взбодрить его.
— А, так даже лучше. Не появится соблазн сбежать, прихватив наш противогаз, — усмехнулся Жмых. — Ну что, Лысый, ты меня слышишь?
— Сейчас, — откликнулся доктор, — не так быстро…Главарь зашевелился, заворчал что-то, стукнул кулаком в пол.
— Даже в себя приходит не по-человечески, — проворчал Жмых, — нет бы там постонать для виду затянуть: «Что со мной случилось? Как я здесь оказался?!» А этот боров, гляди-ка, пальчиками шарит, не иначе ищет что-нибудь тяжелое.
Лысый вдруг резко сел и распахнул глаза. В них светилась лютая ненависть.
— Жмы-ы-ых, — прохрипел он, — это ты-ы-ы! Я так и дума-а-ал! И противога-а-аз натянул, подле-е-ец! Но я тебя узна-а-ал, сво-сво-сво-лооочь!
— Ой ты, господи, — умилился Глеб, — ну прямо живой мертвец из глупой фильмы.
На-ка вот тебе!
И заехал бугру кулаком в левый глаз, так что Лысый мигом разложился в обратную сторону и ткнулся затылком в бетон. Бамс! И остался лежать без движения.
— Что ты наделал?! — накинулась на Жмыха Алиса. — Ты же убил его, придурок. Как мы теперь откроем подвал?!
— Спокойнее! — отодвигая девушку от себя подальше, потребовал Глеб. — Сейчас очухается. Что я, Лысого не знаю… Его надо молотом железным в лоб треснуть, чтобы вырубить окончательно. От моего хука правой он только бодрее сделается.