— А если сто человек станут расплачиваться купюрами с подозрительной серией? Тысяча? Тогда ведь отследить нас среди этой тысячи будет очень сложно.
— А если сто человек станут расплачиваться купюрами с подозрительной серией? Тысяча? Тогда ведь отследить нас среди этой тысячи будет очень сложно. Почти невозможно. И мы сможем покупать все, что нам надо. Деньги-то на исходе. У нас рублей сто наличными осталось после всех этих закупок!
Жмых крякнул.
— Да ты сечешь, приятель! То-то не повезет первому парню, который расплатится халявной тысячерублевой купюрой! Ребята Лысого из него всю душу вытрясут! Но потом появится еще один… И еще. И они поймут, что первого паренька мочканули напрасно. Впрочем, может, он еще и будет живым к тому времени. Но калекой наверняка останется на всю жизнь.
С этими словами Глеб полез через спинку кресла в грузовой отсек. Он вскрыл несколько упаковок с деньгами полюбившимся ему штык-ножом, достал из каждой по пачке, разделил деньги пополам. Половину купюр рассовал по карманам, а половину со свистом и улюлюканьем стал выбрасывать в открытые окна катера. Банкноты летели, красиво бликуя на солнце.
— Жаль, народу мало, — заметил Жмых. — Могли бы сорвать нехилый аплодисмент.
— Я могу свернуть туда, где людей побольше, — предложил Лукас.
— Не надо, шпарь уж напрямую к руднику. Люблю эффектные поступки, только понты дешевые многих жиганов под монастырь подвели.
— Напрямую лететь нельзя. Нас вычислят по следу.
— По какому еще следу? Мы же по воздуху летим!
— Но ты ведь разбрасываешь деньги. Думаешь, деньги валяются на каждом углу?
— Точно, — согласился Жмых, — не валяются. Тогда давай подлетим поближе к центру. Доставим удовольствие себе и людям.
Лукас поднял катер над домами и вновь повернул к океану. Скоро они оказались над довольно людной улочкой.
— Сбавь скорость, — потребовал Глеб. — Люди! Я хочу дать вам денег! Это все вам, люди!
Банкноты закружились в воздухе осенним листопадом. Прохожие, которым посчастливилось оказаться внизу, дружно заорали и принялись ловить деньги на лету. Жмых, увлекшись, раскидал целую коробку. Впрочем, у них еще оставалось коробок десять.
— Пора сваливать, — сквозь зубы процедил Лукас, ускоряя катер.
— Только начали резвиться, — хмыкнул Жмых.
— Со стороны космопорта в нашу сторону следует скоростной катер. И еще три поднялись из рангуньего района.
— Ты откуда знаешь?
— Наш грузовичок оборудован хорошим радаром. Думаешь, я стал бы жалеть деньги на оборудование транспортного средства, на котором нам предстоит вывозить общак?
— С тебя станется, — Жмых вернулся в свое кресло. — Хотя ты на компьютерные примочки никогда денег не жалеешь. Сам говорил. Ходу отсюда. А со стороны домика Лысого никто не летит?
— Нет. Поднялся только один катер. Наверное, доктор и Алиса. Полетели в сторону океана — искать далекие тропические острова, на которых сейчас никто не живет.
— Я бы не говорил так уверенно: доктор и Алиса, — хмыкнул Жмых. — Может быть, только доктор. Или только Алиса. Скорее всего, только Алиса. Она пошустрей будет… Думаешь, доктор ей и правда был дорог?
— По-моему, ей не дорог никто. Меня беспокоит скоростной катер.
— А рангуны не беспокоят?
— С рангунами мы встречались… И у меня есть для них приятный сюрприз. А вот от космопорта наверняка вылетел патруль отрядов самообороны. Чего ожидать от них, я не знаю…
Очень скоро три рангуньих катера стали видны не только на экране радара, но и из открытого окна. Хотя грузовичок с форсированным двигателем летел очень бодро, рангуньи катера ни в чем ему не уступали. И благодаря обтекаемым формам двигаясь чуть быстрее, догоняли грузовик.
И благодаря обтекаемым формам двигаясь чуть быстрее, догоняли грузовик.
Жмых заскрипел зубами, выхватил из кобуры пистолет, пальнул в сторону преследователей. Не попал, конечно. Разрывная пуля ударила в крышу какого-то дома, расцвела на ней ярким огненным всплеском.
— Сядь за штурвал, — попросил Лукас.
— Да я ведь хуже тебя вожу катер! У тебя и диплом пилота есть!
— Сядь!
— Свалить хочешь? — насторожился Жмых. — На ходу выпрыгнуть с осмием в карманах?
— Нет! Нет! Нет! Садись за штурвал, или мы пропали!
Лукас перескочил через кресло в грузовой салон. Жмыху ничего не оставалось делать, как взять управление на себя.
Лемуриец сбросил с грузовичка тент, который огромной летучей мышью понесся над землей, постепенно отставая от катера. Расчехлил большой куб в центре грузового отсека. Глеб прежде считал его двигателем или запасным топливным баком.
— Сейчас рангуны у нас попляшут, — зло усмехнулся лемуриец. — Я еще помню, как эти обезьяны гоняли нас, словно коршун беспомощных цыплят!
Только теперь Жмых увидел, что куб — вовсе не часть грузовичка, а портативный зенитный комплекс. Небольшая антенна, четыре ракеты с хищными головками и острыми стабилизаторами.
— Оставьте нас в покое по-хорошему! — закричал лемуриец, будто в катерах его могли услышать.
Рангуны, конечно, никак не отреагировали. Катера вышли на дистанцию, пригодную для стрельбы, и небо прошила первая очередь трассирующих пуль.
— Значит, так! — выдохнул Лукас. — Ну, получите!
Он начал двигаться со сверхъестественной быстротой — словно впал в боевой раж, но действовал при этом разумно. Навел прицел на первый катер, нажал сенсор удержания цели, затем — сенсор старта. Зенитная ракета сорвалась с пилонов, основательно тряхнув грузовик.