Лемуриец начал.присматриваться к разъемам электронного замка.
— Сложная конструкция, — сообщил он, — тут работы на несколько часов.
— Да?! — Жмых разбежался и врезался в дверь плечом. От удара она распахнулась. — Вот как надо! — крякнул Глеб. — А ты… несколько часов, несколько часов. Бамс — и все! Пошли! И дверь за собой мы прикроем.
Они оказались в узком коридорчике. Лукас поспешил вперед, а Глеб изловчился и с грохотом захлопнул стальную дверь.
— Жаль, задвижки нет, — проворчал он. Тут же послышался веселый посвист запирающегося электронного замка. Щелкнули входящие в пазы язычки. — Оп-па! — обрадовался Глеб и ударил по изгибу локтя, — вот вам, взяли Жмыха!
— О боже-е-е! — послышался вопль лемурийца. Он пронесся по коридору с дикой скоростью и едва не сбил Глеба с ног. Лукас был бледен как полотно, губы его беззвучно шевелились.
— Эй, ты чего? — испугался Глеб. — Что там такое?
Лукас молча начал скрестись в только что закрывшуюся дверь. Да еще поскуливал от страха.
— 'Ты что, ополоумел?! — заорал Жмых. — Что случилось?!
— Там… Там… — только и смог пробормотать лемуриец, обернулся и забился о дверь всем телом.
— Да что там такое?
Лукас не ответил, продолжая неравный бой со стальной дверью.
Тут Жмыху тоже стало очень не по себе. Прежде он никогда не видел, чтобы отчаянные бойцы-лемурийцы впадали в такую позорную панику. Что же там такое увидел Лукас? Чтобы побороть свой страх, надо встретиться с ним лицом к лицу. Глеб вынул из-за пояса пистолет и осторожно пошел по коридору. Нет такого чудища, которое не остановит разрывная пуля сорок пятого калибра!
Небольшой коридорчик выходил в зал, набитый под завязку. Местная публика оказалась весьма своеобразной. Почти все они были инвалидами — не имели рук, ног. У некоторых по какой-то причине отсутствовали грудные клетки и брюшные полости. А парочка, сидящая у стены неподалеку — мужчина и женщина, — держали в руках свои круглые головы. При этом все шевелились, постанывали, пощелкивали…
— Елки зеленые, — пробормотал Глеб, поднимая пистолет.
Но стрелять не стал. Глупо. В обойме всего шесть патронов, запасных нет. А нечисти — пруд пруди. Штук пятьдесят уродов… Людьми этот ходячий ужас не назовешь!
На Глеба живые мертвецы, по счастью, не обращали внимания. Он озирался с ужасом, пока не заметил, что в дальнем конце зала нарисовались три фигуры в темных одеяниях и направились прямиком к нему. Эта картина Жмыху совсем не понравилась. Пару секунд он раздумывал — не пострелять ли по черным, принял решение поберечь патроны и ринулся обратно, к стальной двери, в надежде, что Лукасу удалось ее открыть.
Лемуриец сидел возле двери, спиной к ней, и тихонько хныкал. Плачущего лемурийца Глеб видел впервые в жизни. Да это просто невероятно, такого не может быть!
— Отобьемся, Лукас! — заорал Глеб. — Открывай дверь, я буду шмалять!
— Нет, пули здесь бессильны, — безучастно проговорил Лукас.
— Открывай дверь, я буду шмалять!
— Нет, пули здесь бессильны, — безучастно проговорил Лукас.
— Тебе что, в глаза что-то попало? — поинтересовался Глеб. — Они у тебя слезятся.
— Я плачу.
— Так боишься умереть? Лукас покачал головой.
— Бояться здесь нечего, Глеб. Это андроиды. Сломанные андроиды. Но сначала я этого не понял…
— И поэтому так расстроился?
— Нет. Такое чувство я испытываю впервые.
— Ну да. Своих жертв прежде ты рвал на куски. А теперь разнылся.
На душе у Глеба полегчало. Если это и правда андроиды, — а такое вполне может быть, — опасности нет. Первый закон робототехники никто не отменял.
— Зря смеешься, — обиделся лемуриец. — Понимаешь, когда я увидел этот тускло освещенный зал…Этих существ… Я понял, что попал в преисподнюю.
Что сейчас меня будут рвать на части и терзать. Поэтому я бросился прочь.
— Ясно, — хмыкнул Глеб. — У каждого свои слабости. Кто-то боится покойников, а я, например, пауков… Так что успокойся.
— Но расстроился я вовсе не по этому поводу. Когда я сообразил, что это обыкновенные андроиды, мне стало так грустно!
— Почему?
— Да потому, что это была не преисподняя, — совсем непонятно ответил Лукас.
— Это же хорошо!
— Это ужасно! Потому что я буду жить еще некоторое время, но так и не узнаю, есть ли жизнь после смерти. Я думал, что уже обрел бессмертие, но судьба меня обманула!
Жмых потер подбородок.
— Ты только обидку не кидай, кореш, но твои мрачные заморочки я не понял. А к нам, между прочим, идут гости. То ли люди, то ли механические задницы… Скорее — второе.
Фигуры в черных балахонах приближались. Глеб присмотрелся и понял, что двигаются они не по-человечески, рывками. У Глеба отлегло от сердца. Уж с какими-то там древними андроидами — новые модификации шевелились гораздо более плавно — человек справится без труда. Не силой, так хитростью.
— Назад, железяки! — прокричал он. — Перед вами настоящий человек!
— Сбой программы, — раздался механический голос. — Код перезагрузки — три ноля, девять, три ноля, шесть. Произвести перезагрузку!
— Это ты кому? — поинтересовался Жмых. — Себе или своим дружкам? Правильно. Перезагрузитесь, чтобы соображать лучше.
— Объекты подвержены поверхностному психозу, — монотонно продолжал бубнить тот же голос. — Считают себя людьми. Качественный сбой программы. Отсутствие реакции на команду перезагрузки. Командую безусловную перезагрузку: два ноля, шесть, два ноля, девять, два ноля, шесть!