Ведь никто не будет против, если он несколько минут поспит, прямо тут, откинувшись на таком удобном, куда лучше кровати, стуле…
* * *
Пробуждение было ужасным. Берг давно не напивался до потери сознания и успел подзабыть, что же такое настоящее похмелье, когда окружающий мир видится сквозь пелену муки, а двигаться и думать можно только ценой величайшего подвига.
Зарычав, как раненый медведь, он поднял тяжелую, точно дубовую голову.
В камине так же весело пылал огонь, со всех сторон доносился шум разговоров и хохот. Вот только место напротив, где должен был сидеть Харальд, пустовало.
Берга прошибло холодным потом. Он ощутил, что трезвеет. Поспешно приподнялся и заглянул под стол. Из прислоненных ранее к столешнице мечей наличествовал только один…
От отчаяния он еле слышно застонал.
И как смог мальчишка напоить его? Ведь пивал и больше, причем куда больше, и ничего — только легкость во всем теле и приятный шум в голове. А тут после двух кувшинов свалился, точно старик, который не в силах даже поднять меч!
А Харальд, выходит, сбежал. Все же скрутил его приступ.
И одержимый безумием воин нашел способ избавиться от надзирателя, которого сам и нанял. И теперь отправится убивать — вот только куда и кого?
С усилием повернув голову, Берг жестом подозвал хозяина. Говорить получалось с трудом, слова выползали сквозь стиснутые от злости зубы с шипением, точно их выговаривала косноязычная змея.
— Кхххогда ушшшеееллл мой другххх?
— Да и получаса не прошло, — ответил хозяин, недоуменно глядя на пьяного клиента. — Но вы не беспокойтесь, он за все заплатил!
С глухим стоном Берг поднялся. Под изумленными взглядами посетителей двинулся к выходу. Щеки жег огонь ярости: как бы не было плохо, а хитрого и одновременно безумного юнца надо найти…
И ещё непонятно — проспал ведь совсем недолго. Должен быть ещё пьяным, а чувствует себя так, словно пить закончил вчера вечером!
Уличная прохлада овеяла разгоряченное лицо, стало чуточку легче.
Обнаружив у стены бочку с водой, Берг решительно направился к ней. Мгновение постоял, глядя на собственное отражение — голубые глаза выпучены, как у сома, волосы всклокочены, лицо перекошено, — и решительно опустил голову…
Вода обожгла уши, полезла в ноздри, точно вор в карман.
Когда холод добрался до самого затылка и Берг почувствовал, что более не может дышать, он выдернул голову из бочки. Похмелье, конечно, никуда не делось, но голова после купания стала думать даже лучше, чем в трезвом состоянии.
Мысли выстроились в строгом порядке.
Вопрос: куда отправится одержимый убийством Харальд?
Ответ: убивать!
Вопрос: кого?
Ответ: скорее всего одного из Владетелей, ведь их молодой воин ненавидит сильнее всего.
Вопрос: которого из Владетелей захочет убить Харальд в первую очередь?
Ответ: того, чьи земли ближе всего к Бабилю.
Вопрос, и кто же это?
Ответ Владетель Транд, чьи земли — на юг и юго?восток от города.
Придя к такому выводу, Берг несколько успокоился. Чтобы отправиться туда, Харальду обязательно придется пересечь реку, и, значит, следует ждать его у переправы.
* * *
С реки дул холодный ветер, и Берг, чтобы не замерзнуть, вынужден был закутаться в дорожный плащ Потрепанный и кое?где залатанный, он тем не менее помогал хозяину ждать на открытом всем вихрям речном берегу. Кусты, среди которых был выбран наблюдательный пункт, от ветра совершенно не защищали
Выезжая из города, Теневой торопился и, переправившись на этот берег, очень надеялся, что не опоздал. Вряд ли безумец будет торопиться, ведь он думает, что Берг проваляется пьяным в «Спившемся демоне» до заката.
Прошло полтора часа, и паром два раза выплеснул на берег массу людей, коней и телег. Только на третий раз, успев замерзнуть, несмотря на плащ, Берг разглядел среди путников знакомую фигуру.
Он ещё раз похвалил себя за догадливость и продолжил наблюдать. Пытаться схватить безумца здесь, на виду у толпы, где могут легко пострадать другие люди, было бы непростительной глупостью.
Но Харальд, восседающий на тонконогой каурой лошади, направился вовсе не на южную дорогу, как ожидал Теневой, а свернул к северо?западному тракту и спустя несколько мгновений скрылся за деревьями.
Кляня себя за нерасчетливость, Берг поспешно вскочил в седло. Конь двинулся с места, и в тот же момент в голове наемника все завертелось, а земля сделала попытку притянуть тело к себе.
С немалым трудом он удержался в седле и, ругая во весь голос собственную глупость, выпитое пиво и так некстати случившееся первый раз в жизни головокружение, двинулся в погоню за бывшим учеником.
* * *
Въезд в город Сандри перекрывали дотошные стражники. На лицах их было написано чувство собственного достоинства (а по?простому говоря, спесивость), а в глазах читалось благородное желание собрать со всех въездную пошлину (если честно, обыкновенная жадность).
Особенно дотошно воины проверяли телеги, понимая, что с торговцев можно взять больше, чем с прочих. Харальда они пропустили быстро. Тот бросил им монету, не слезая с седла, и проследовал в пределы городских стен.
Берг, незаметно следовавший за безумцем в двух десятках саженей позади, вздохнул и про себя понадеялся, что его поднадзорный будет вести себя столь же предсказуемо, как и все предыдущие десять дней, которые прошли в безостановочном движении на северо?запад.