Аморфия размахнулся и запустил камень почти вертикально вверх. При этом он сам подпрыгнул примерно на полметра, словно выпуская из руки ракету. Камень летел вверх, пока не ударился о невидимую стену где-то в вышине, после чего рикошетом упал в воду метрах в двадцати от берега. Аватара с довольным видом хлопнул в ладоши.
— Ну вот. Твои люди живут. А ты пытаешься сохранить равновесие между беззаботностью и одержимостью, — продолжал он. — И при этом готов оправдать и то, и другое. Совершенство здесь недостижимо. К тому же, когда в твоем распоряжении такая огромная коллекция личностей и судеб, невозможно связать все концы. Однако приходится этим заниматься. Иногда это получается.
Он снова присел на корточки, подыскивая подходящий голыш.
— Ваша с Дейэль судьба — одна из таких историй. Я решил позволить тебе сопровождать ее на Телатурьер, — сказал он, распрямляясь. В этот раз в руке у него было два камня: один чуть побольше другого. — Я мог видеть, что члены комитета колеблются, они не могли принять окончательное решение. Решение пришлось принимать мне. Все зависело только от меня. Поэтому я отвечал за ее судьбу и за то, что случилось между вами в дальнейшем. Я знаю, что вы в итоге пережили. — Он пожал плечами.
Я знаю, что вы в итоге пережили. — Он пожал плечами. — Это было неверное решение.
Он швырнул в море большой камень и обернулся к человеку, подкидывая на ладони второй, поменьше.
— Все эти сорок лет я хотел исправить ошибку юности. — Он повернулся и запустил второй камень над водой почти горизонтально.
— Решив стать Эксцентриком, я сделал свой выбор. Больше свободы для воплощения собственных фантазий. Теоретически, конечно, многие способны на это, но Умы помимо фантазии еще имеют чувство долга и совесть. Претендовать на звание Эксцентрика может любой. Я-то просто притворялся, корчил из себя странное, непредсказуемое существо, — и при этом всегда помнил, что по природе являюсь воином и имею больше боевых качеств, чем кто-либо из кораблей моего класса.
Он скрестил руки на груди.
— Конечно, — продолжал он. — Дейэль была утерянным звеном, нераспутанным концом моей прежней жизни. Все прочие не так беспокоили меня. Под моей опекой оставалась одна Дейэль, я должен был устроить ее судьбу. — Его брови сдвинулись, лоб пересекла морщина. — Я думал, все будет просто, поскольку всегда умел влиять на умы и события. Я мог бы заставить ее родить, даже против ее воли, во сне, под воздействием эффектора. Она бы проснулась, а пути обратно уже не было бы. Но что все мои технологии против женской логики!
Он покачал головой.
— Она бы не простила мне этого. Я еще питал надежду переубедить ее — пристыдить, в конце концов. Потом я воссоздал все это. — Он повел рукой. — Утесы, болота, башню и море далекого Телатурьера, превратив свои трюмы и ангары в настоящий хабитат. И все это ради нее и созданий, которых она любила. — Опустив глаза, Аморфия улыбнулся. — Не скрою, у меня был в этом и свой интерес, но в первую очередь была эта детская. — Аватара опять улыбнулся. Улыбка была грустной. Признаю — все оказалось очередной ошибкой. Я дважды ошибся, и оба раза пострадала Дейэль. Ты — мой последний шанс привести все в порядок.
— И что я должен делать?
— Да ничего! Ни-че-го! Понимаешь? Просто поговорить с ней! — Аватара всплеснул руками, и тут Генар-Хафун почему-то вспомнил об Альвер.
— А что, если у меня не получится долго разыгрывать эту роль?
— Тогда ты можешь разделить мою участь, — с холодком в голосе ответил аватара. — Какой бы она ни была. В любом случае, я могу держать тебя здесь, при себе, пока ты не согласишься поговорить с ней.
— А какова же твоя участь?
— О, скорее всего, незавидная. Наверное, я погибну, спокойно произнес аватара. — И притом очень скоро. — Он пожал плечами, словно говорил о чем-то совершенно будничном и не требующем обсуждения.
— Ты меня напугал.
— Я тебя просто предупредил, Генар-Хафун, — произнес аватара, нагибаясь за очередным камешком. — Я не настолько Эксцентрик, каким кажусь, наверное, со стороны, но помни только Эксцентрику позволен такой образ жизни, который я веду вот уже 40 лет. Беспрецедентное явление, замеченное в секторе Эспери и названное Эксцессией, открывает путь в иные вселенные, коим несть числа. Оно дает силы, которыми не располагает никто из Вовлеченных. Ты уже познакомился с методами работы 00. Не будь наивен. Умы давно используют в своей работе силовые методы. А когда возникает проблема такой важности, то любой корабль готов дважды поставить на карту свою жизнь и вести политику сильной руки. Согласно полученным мною данным, несколько кораблей уже решились на это. Так что жизнь человека на этих весах мало что значит.
Человек, жизнь которого так быстро, так вскользь оценили, уставился на аватара как на старьевщикалюбителя.
— Тем не менее, ты делаешь все это ради одной человеческой жизни.
— Тем не менее, ты делаешь все это ради одной человеческой жизни. Даже двух, поскольку Дейэль беременна. Ты не всех сосчитал, аватара.
— Нет, Генар-Хафун, — ответил аватара, качая головой. — Я делаю это для себя, потому что это стало моей навязчивой идеей. Потому что моя гордость не позволяет мне оставить все, как есть. Дейэль и ее страсть к саморазрушению одержали победу. Ее месть утолена. Она подчинила тебя своей воле еще 45 лет назад, и то же самое сделала со мной за последние 40 лет. Теперь ее смело можно назвать победительницей. В своем женском сверхупрямстве она добилась многого, если не всего. Она выбросила из жизни 40 лет, ушла в свою обиду, но она осталась такой же, какой была. А ты, Генар-Хафун, провел эти 40 лет в развлечениях и усладах. Так что, можно сказать, и тебе не на что жаловаться. Ты жил, как хотел, а напоследок еще и полакомился. Эта юная леди, я так полагаю, неплохой приз? Ведь это все, что ты хотел от жизни? Вот что стало твоей навязчивой идеей. У каждого она своя, но идея есть обязательно. Ты прогадал. Так что всем троим придется расплачиваться за свои ошибки. Что ж, если судьбе было угодно так сложно переплести наши пути… Каждый внес свой вклад в эту ситуацию, и все, что от тебя требуется — внести свой вклад в ее разрешение.