— Но это не означает, что мы признаём себя виновной стороной в данном инциденте! — отбарабанил он.
Тут Таня ощутила знакомое присутствие и ни с чем не сравнимую вонь. Оглянувшись через плечо, она убедилась в правильности своих предположений: в салон ввалился Крайгворм. Судя по ужасу, застывшему в рубиново?красных глазах огра, тот уже некоторое время подслушивал разговор Тани с адмиралом и не был в восторге от тональности этой беседы.
Таня не стала обращать на Крайгворма внимания, сосредоточившись на том, что говорил командующий русской космической крепостью.
— «Холидей Первый» был сбит — это несомненно — в результате диверсии, — настаивал адмирал Амириани. — Разумеется, точно никто не знает, кто провёл эту акцию, но у нас, офицеров станции, есть на этот счёт свои догадки и предположения.
— Так и запишем, адмирал, — кивнула Таня. — Но я никак не возьму в толк, какое отношение всё это имеет к стоящей передо мной проблеме. А ведь из?за этой проблемы я оказываюсь лицом к лицу с необходимостью прервать командировку, немедленно вернуться в штаб?квартиру Межпланетной полиции с тем, чтобы доложить о имевших место с вашей стороны попытках повлиять на ход расследования.
У адмирала отвисла челюсть.
«Очаровательное зрелище, весьма забавно», — отметила про себя Таня.
— П?прервать командировку… — заикаясь, пробормотал командующий, — повлиять н?на ход… штаб?квартир… я… это… ну…
Тем не менее спустя пару секунд командующий станцией «Бородино» взял себя в руки, как и подобает настоящему офицеру, выслужившемуся к тому же до звания контр?адмирала, и, вытянувшись в струнку, в лоб заявил:
— Разрешите узнать, в чём состоит наша попытка влиять на ход следствия, полковник Лоусон?
— Почему, адмирал, я была подвергнута процедуре личного досмотра вашей службой безопасности на подлёте к границам сектора станции? И кто посмел без моего ведома отключить панораму внешнего обзора?
Вопрос был задан таким тоном, что походил скорее на обвинение и требовал в качестве реакции не ответа, а оправданий.
Таня искоса взглянула на Крайгворма, который, опустив здоровенную башку, с преувеличенным вниманием разглядывал свой сверкающий «Ролекс». Крайгворму вся эта затея со скандалом с русским командующим была явно не по душе.
Тем временем контр?адмирал Амириани отыскал в себе здравый смысл и даже мудрость, достаточные, чтобы выразительно нахмуриться с самым что ни на есть задумчивым видом, а затем с предельно простодушным выражением на лице заявить:
— Но… а что, собственно, в этом такого, полковник Лоусон? Общий досмотр любого приближающегося к станции корабля и личный досмотр всех, кто находится на его борту, — это формальная, рутинная, но тем не менее обязательная и необходимая процедура. Ведь вам известно, что «Бородино» — строго секретный военный объект, и при входе в сектор нашего контроля, равно как и при выходе из него, досмотру подлежит всё и вся.
— Кроме меня, адмирал, — твёрдо произнесла Таня.
— То есть как? — обалдев от такого заявления, адмирал аж поперхнулся.
— То есть как? — обалдев от такого заявления, адмирал аж поперхнулся.
К ужасу Крайгворма, Таня взяла лежавшую на столе бумажную брошюру с расписанной в ней правовой базой проведения расследования и — какой кошмар! — швырнула её в экран, словно в лицо адмиралу Амириани.
— Господин контр?адмирал, — сверкая глазами, медленно и четко произнесла Таня Лоусон, — вам должно быть известно, что в соглашении, подписанном правительством вашей страны с Организацией Объединённых Планет, ясно и чётко указано, что официального представителя следствия строжайше запрещено подвергать какому бы то ни было досмотру или обыску с использованием как технических, так и магических средств наблюдения. В равной мере освобождаются от контроля имущество и оборудование, принадлежащие следователю. Кстати, там же указывается и на строжайшее запрещение каких?либо попыток вмешательства или препятствования работе следователя, а также подробно и полно расписано понятие его неприкосновенности.
— Э?э… пардон? — Адмирал выглядел словно бык, оглушённый ударом кувалды по черепу.
— Если вы ещё раз проглядите обсуждаемые сейчас статьи и преамбулу соглашения, — заметила Лоусон, — текст которого вы, надеюсь, поместили во всех подобающих местах станции и во всех источниках и накопителях информации, как и предписывается одним из пунктов вышеупомянутого соглашения, — при этом Таня не могла удержаться от едва заметной, одним уголком губ, улыбки, — то сможете убедиться, что память меня не обманывает, адмирал, и что цитаты мои верны и абсолютно корректны.
Адмирал Амириани наклонился вперёд и, судорожно сглотнув, сказал:
— Абсолютно верны и корректны, мадам. Я в этом уверен и не думаю, что есть смысл тратить время на их сверку с текстом оригинала… И всё же… всё же я считаю нужным отметить, что «Бородино» — это несколько особый случай. Совершенно, я бы сказал, особый.
— Н?да?.. А где я ещё, по?вашему, могу проводить расследование инцидента, случившегося на этой станции? И как я смогу это сделать, ежели соглашусь на предложенную вами развлекательную программу? Я считаю подобное поведение фактом саботажа с вашей стороны. И если вы высказываете пожелание рассматривать ситуацию именно с этой точки зрения, адмирал, что ж, я занесу в текст моего доклада вашу просьбу о признании станции «случаем», к тому же «особым». Ответственность за последствия этого шага, разумеется, будете нести вы.