— Вы вычислили самого главного ?
— Нет. Рассчитывали, что к нему нас приведет Агеев.
— Вот он Зыбина и привел…
— Как его убили?
— Бесцеремонно, — отмахнулась Даша. — В хорошем агеевском стиле. А в суть обработки вы проникли?
— Пока нет.
— Я слушала пленочку, запись вашей беседы с Зыбиным…
— Извините, я сбивал цену, давая с таинственным видом понять, что мне известно гораздо больше, чем ему представляется, — сказал Флиссак. — Обычная тактика для деловых переговоров. Зыбин был оборотистым парнем, но запрашивал чересчур уж много. Есть у вас, русских, такая привычка — должно быть, от неуверенности в завтрашнем дне, простите… Правда, работал он отлично. Я имел все основания рассчитывать, что дойдет до сути… Слегка блефовал, конечно, но это опять-таки в традициях игры. Дария, повторяю, я не грешил против ваших интересов…
— Помолчите, — сказала Даша, закуривая.
Она была довольна собой. О чем бы там француз ни умалчивал, как бы ни крутил, главное в другом — эта беседа неопровержимо свидетельствовала, что Даша на сто процентов права. Головоломка сложилась. Не было лишних кусочков.
— Поехали, — сказала она, гася окурок.
— Вы же меня о многом не спросили… Я бы на вашем месте…
— На моем месте, право, скучно и неуютно, — сказала Даша. — Так что не разевайте на него рот. Конечно, при других обстоятельствах я бы вас о многом еще расспросила… Но нет нужды. Я знаю.
— Но не хотите же вы сказать…
— Я знаю суть , — сказала Даша. — Что вам нужно для успеха операции? Чтобы вывести эту сволочь на чистую воду? Письменное признание? Полицейские протоколы?
— Мы же не полиция, — усмехнулся Флиссак. — Достаточно видеозаписи показаний посвященного в игру человека. При условии, что их можно будет проверить хотя бы косвенным образом. Мы не собираемся обращаться в суд, так что можно обойтись без клятвы на Библии и полицейских печатей на бумагах. Лишь бы, повторяю, нашу версию событий можно было относительно легко проверить.
— Скандал в газетах?
— Вполне возможно.
Как один из вариантов.
— Ладно, я вас по-христиански прощаю за тот микрофончик, — усмехнулась Даша, трогая машину. — Прикинем, что тут можно сделать…
— Куда мы едем?
— В тихое местечко, где вы притаитесь, как мышка под веником. И будете смирнехонько ждать моих распоряжений.
— Но…
— Хватит, — сказала Даша непререкаемым тоном. — Никаких больше дискуссий — еще и потому, что некогда. К черту хорошие манеры, у вас просто нет другого выхода. Попытаетесь продолжать в одиночку — Агеев вас прихлопнет. Я не шутила насчет картеля… И извиняться перед вами не собираюсь. В конце-то концов, это чистая случайность — фон Бреве и прочие боши могли бы оказаться на вашем месте, а вы — на их. Так что не рассчитывайте на мои пылкие чувства к вам и прекрасной Франции. Вы мне нужны, вот и все. Мне необходимо, чтобы вы живым и здоровым смотались отсюда с вашей пленкой. Но при одном условии — ходить по струнке. Альтернатива — распрощаться со мной и вылезти, со всеми вытекающими последствиями.
— Гарантии?
— Слово офицера. Выбор за вами, — она чуть сбавила скорость, прижимая машину к тротуару. — Ну?
— Ги предупреждал, что вы — крепкий орешек…
— Это лирика. Ну?
— Я вынужден принять ваши условия, — церемонно сказал Флиссак.
— Всегда считала вас умным человеком, с тех пор, как заглянула за маску… Черт!
На мосту стоял «Москвич» в боевой гаишной раскраске. Сержант помаячил Даше жезлом. Она сбавила ход, показала сквозь стекло свое удостоверение. Однако он, уставясь даже не на нее — на номер , — с нехорошим охотничьим азартом рванулся к машине, чуть ли не под колеса прыгая, махая жезлом вовсе уж отчаянно. Неспроста. Из «Москвича», что-то крича коллеге, шустро вылезали двое — один с автоматом через плечо. Кажется, они ему недвусмысленно показывали: «Держи!»
Даша вдавила педаль, обошла впритирочку величаво плывущий белый «вольво», выскочила на трамвайные рельсы, вновь ушла вправо. Сирена завыла сзади, когда она уже поворачивала с моста направо — нахально, по пешеходной дорожке, где, к счастью, пешеходов не было. Даша пролетела мимо музея, по набережной, под возмущенные гудки виляя и обгоняя справа. Флиссак дисциплинированно молчал. Он дождался, когда Даша медленно въехала в проходной дворик, остановилась, прислушалась (вой сирены пронесся мимо и утих вдалеке). Спросил с деланной небрежностью:
— Это за мной?
— Скорее за мной, — сказала Даша. — Не делайте круглых глаз. У вас что, не бывает межведомственных интриг? То-то… Держите, — подала ему листок из блокнота. — Запомните, потом выбросите в урну… Там все написано, на каком автобусе ехать, как идти. Автобусный билет покупать умеете? Компостером пользоваться?
— Да. У меня, вообще-то, ключи от квартиры Зыбина и его машины…
— В урну, — решительно сказала Даша. — А то еще на вас повесят. В лучших традициях французских фильмов с Аленом Делоном. Такси не пользуйтесь, лучшее укрытие — толпа на остановке… Там, куда вы придете, будет пенсионер. Наш, милицейский. Я ему в свое время здорово помогла, он не станет задавать вопросов, и на него вряд ли выйдут скоро… Ждите меня. Если очень повезет, сможем провернуть все еще сегодня.