Даша посмотрела на него и тихо спросила:
— А вы… тоже ощущаете воздействие?
Фрол сверкнул было на нее глазами, но тут же справился с собой. Сухо признался:
— Мне так кажется.
— И как это выглядит?
— Как шизофрения, — он скупо улыбнулся уголком рта. — У меня возникает неодолимое побуждение бросить все. Забыть. Ничего не предпринимать. Пустить все на волю событий. Но подобные идеи, особенно в подобной ситуации, никогда не могли бы прийти в голову мне самому. Потому я их расцениваю как навязанные. И я далеко не единственный. Именно массовость этого явления позволяет считать его посторонним влиянием. Возникают вовсе уж неприятные вопросы: а что, если завтра кому-то взбредет в голову заставить меня застрелиться? Наши психологи уверяют, что это почти невозможно. Труднее всего, как бы силен ни был гипнотизер, поломать в человеке инстинкт самосохранения — но кто может говорить уверенно?
— А какие у вас соображения?
— Конечно, это люди, преследующие вполне земные цели — перехватить контроль над некоторыми предприятиями. Безусловно, есть группа , но она либо крайне малочисленна, либо «вмонтирована» в уже существующие структуры столь надежно, что ее не замечают, как не замечают троллейбусные провода или деревья. Я не верю в гениальных изобретателей, выдумавших нечто такое, что не регистрируется современной аппаратурой. Применяется нечто известное, против которого никому и в голову не приходит поставить защиту. Вполне возможно, с нами играют посторонние. Непрофессионалы. Не участвовавшие прежде в игре. Именно потому мы их и не можем вычислить. Вы же следователь, прекрасно знаете, что почти невозможно найти человека, совершившего хорошо продуманное преступление впервые, в одиночку. Его отпечатки пальцев не с чем сравнивать, любые осведомители бесполезны, почерк неизвестен… Понимаете?
— Понимаю, — сказала Даша. — А какое я, простите, имею отношение к вашей чертовщине?
— Кое-кому — не исключаю, что попросту от отчаяния — пришло в голову, что следует обратить внимание на все и всяческие странности, какие только произойдут в городе. Ваше следствие — несомненная странность. Ряд внешне не связанных, необъяснимых событий, несомненно, скрывающих «второй план». Кроме того, есть некоторые пересечения. Кое-кто из людей, замешанных в вашем расследовании, фигурируют и в нашем.
— А конкретно?
— Все, что вам следует знать, я уже сказал. Не будет деталей. Я хочу, чтобы вы двигались своим путем. Параллельно и независимо от нас. Потому и предупредил сразу, что решил посоветоваться… Почти все, чего вы достигли, мне уже известно. А вам теперь известно кое-что из наших хлопот. Вполне возможно, моя информация вам не поможет, а вы, в свою очередь, окажетесь бесполезны для нас. Ничего страшного. Все равно никто ничего не теряет, вы не станете рассказывать об этом разговоре… Короче, я подстраховался. Но рассуждал, как мне представляется, вполне логично. И у вас, и у нас творятся весьма загадочные странности, не похожие на одну из прежних проблем, смахивающие на чертовщину, но, если присмотреться, не паникуя, лишенные всякой мистики… По-моему, даже для миллионного Шантарска два источника таких странностей — чересчур много…
— Только акции?
— Зато какие …
— А места скупки?
— Те, что нам известны, мгновенно лопались, стоило неосторожно протянуть руку.
Мыльные пузыри, однодневки. Их почти невозможно проследить, даже с нашими возможностями, вы сами понимаете… Если они не соблюдают определенных правил. Вы фильмы о Джеймсе Бонде смотрите?
— Иногда.
— Бонд натаскан для строго определенного окружения. Он легко будет ориентироваться в мире тайных суперагентов, грудастых красоток, бесшумных пулеметов, международных террористов и могучих спецслужб. Но если вы ему поручите выяснить политические взгляды уборщицы с телефонной станции и расследовать, кто из завсегдатаев ближайшего кабачка для простонародья украл у нее метлу, наш хваленый Бонд обязательно угодит в тупик — это другая среда, другие люди, быт, жизнь, мышление, среди таких он действовать просто-напросто не умеет. Примерно такие трудности возникли перед нашими службами. Искать надо на каком-то другом уровне, другими методами. Искать, я уверен, дилетанта. Стороннего… Я вам окажу любую потребную помощь, как только вы сможете сформулировать, в чем она должна будет заключаться. Допускаю, по вашей линии вы их не сможете вытащить за ушко на солнышко и привлечь. Тогда обращайтесь к нам. Мне не нужны улики и протоколы. Достаточно будет, если убедительно объясните, почему считаете виновными именно этих людей, и дадите честное слово, что не ошибаетесь. Об остальном уже можете не беспокоиться… Потому я и не предлагаю вам вульгарных денег. Если это и в самом деле ваши клиенты, за ними тянется столько трупов, что ваша милицейская душа ни за что не смирится с тем, что они будут разгуливать на воле. Какое бы неприятие я у вас ни вызывал…
— Заманчиво… — сказала Даша. — Ну что ж… А в этом что-то есть — я о мысли, будто два источника странностей для Шантарска были бы чрезмерной роскошью… Знаете, мне в ближайшее же время понадобится кое-какая информация.