Из шестерых человек в отряде только одному было больше двадцати — остальные еще моложе. И судя по некоторым деталям — студенты Рамдакса, Баан-диль-Ламмарихского училища, в котором готовили чиновников. И пахло от них очень неприятно — свежей кровью и, будем называть вещи своими именами, дерьмом. Эти люди несколько часов блуждали по городской канализации, а потом долго и безжалостно убивали, убивали, убивали… В первую очередь стражников, но погибло и множество лиц посторонних, безоружных. В том числе одна из жен султана, зарубленная прямо на своем любимом.
В том числе одна из жен султана, зарубленная прямо на своем любимом. Любимого тоже убили. А скоро должен был погибнуть и законный супруг…
Молодые парни остолбенело уставились на встреченную компанию. Один потянулся за вакидзаси, но как-то очень неуверенно. А потом другой парень пристально всмотрелся в Ванессу, приложил руки к сердцу и радостно воскликнул:
— Милостивая саранна! Вы тоже здесь!
— Эй, а ведь я тебя помню… — растерялась Вон. — Ты один из тех… которых мы из тюрьмы выпустили. Правильно?
— Правильно, правильно! — закивал парень. — Братья, это свои!
«Белокапельцы» явно расслабились. Они и так успели потерять больше половины «братьев» — защитники диль-Раджкадана ели свой хлеб не даром.
— Нам некогда! — заявил Креол, поднимая руку Ванессы, чтобы взглянуть на часы. — Султан еще жив, или вы его…
— Тирана сейчас судят! — с неподдельным пафосом воскликнул предводитель «братьев». — Это там — если хотите, мы проводим! Мы рады видеть здесь новых борцов за правое дело освобождения…
— Бла-бла-бла-бла, — передразнил его Логмир. — Не болтай бреда, лучше плюнь в лицо соседа.
Оскорбленный «брат» хотел что-то сказать, но парень, освобожденный из Стера, яростно зашептал ему в ухо. Похоже, напоминал о том, что перед ним очень серьезные персоны, немало сделавшие для «Белой Капли». Предводитель молча повернулся, указывая дорогу.
Для «суда над тираном» мятежники выбрали тронный зал. Огромное помещение, все занавешенное красной тканью. Султанский цвет! Хотя Ванессе эти декорации напомнили недавно просмотренный фильм про большевиков. Там тоже везде висели красные полотнища…
Сидячее место имелось только одно — трон. Сидеть в присутствии султана запрещалось строго-настрого и каралось усечением ненужного. То бишь головы. Конечно, «братьев» это правило уже не волновало, но сидеть на ледяном полу им не хотелось, поэтому они просто стояли мрачным кругом вокруг трона.
Трон представлял собой тумбу из кроваво-красного гранита. На ней лежала очень толстая и пышная подушка (тоже красная), а на ней восседал тучный мужчина лет сорока пяти, одетый во все красное. Даже корону украшали в основном рубины. Неудивительно, что Саудрон-Тарк не захотел расставаться с Сердцем Огня — султаны Чрехвера испокон веков неровно дышали к этому цвету.
Султан выглядел предельно напуганным. И озлобленным. Он вцепился в свою подушку так, что пальцы побелели, и решительно сжал челюсти, всем видом показывая, что скорее умрет, чем слезет с трона добровольно. За свой трон султан готов был драться до последнего — власть он любил больше жизни. Хотя жизнь тоже очень любил — судя по пятну на халате, трусливый толстяк успел обмочиться.
Поодаль валялось несколько трупов — «судьи» уже успели вынести несколько приговоров «тиранам» помельче. В том числе и верховному визирю. На его лице даже после смерти сохранилось нешуточное удивление — любовно вскормленный им волчонок вырос в волка-людоеда и вцепился в горло благодетелю.
Ну а самого султана, ясное дело, оставили на сладкое…
— Здорово, бурдюк в короне! — без тени почтительности хлопнул Саудрон-Тарка по лысине Логмир, протолкавшись сквозь «братьев». — Рад меня видеть? Знаю, рад! Вон, с места встать не можешь — ноги от счастья отнялись! Ты камешек мой верни, а то нехорошо как-то чужое брать — я к тебе как к другу, а ты меня отравил и обокрал… А еще султан! Не стыдно, нет? Хаб в человечьем обличье!
— Кто вы, уважаемый саран? — жестко спросил главный «брат», сурово поджав губы.
— Я не припоминаю вас среди наших братьев…
— Холох?! — пораженно воскликнула Ванесса, пролезая вслед за Логмиром.
Главарь «Белой Капли» тупо уставился на своих старых знакомых. Он действительно оказался тем самым Холохом, который купил себе свободу, проведя этих четверых к «голодным ямам».
— Милостивая саранна… — с трудом пробормотал Холох, узнавая Ванессу, Креола и, с некоторым трудом, лода Гвэйдеона. Без балахона бо-шо паладин стал выглядеть совсем по-другому. — Как вы тут очутились?…
— Да мы-то по делу, — хмыкнул Логмир. — Хой, подруга, теперь ясно, что это «Белая Капля» вдруг зашевелилась — вы ж сами их главаря из тюрьмы вытащили! Вот они и встрепенулись — надо быстро все обделать, пока командир опять куда-нибудь не провалился! И отомстить, опять же! Как же — злой султан в тюрьму поставил! Обиделся, гад, что его убить хотели, уй-юй-юй, какой нехороший человек, совсем шуток не понимает…
— Да кто же знал… — оторопело ответила Ванесса, все еще недоверчиво глядя на Холоха. Этот ничтожный субъект, так унижавшийся в холодных стенах Стера, и вдруг революционный вождь?! Но теперь понятно, почему его так часто отправляли в карцер…