— Интересно, как там дела у остальных? — задал риторический вопрос Конрад, меняя обойму. — Вон, твой, кхм, учитель справится?
— Пока что справлялся, — выпятила нижнюю губу Ванесса. — О-о-о, Конрад, напомни мне в свободное время рассказать, в каких мы были переделках… Я за эти полгода знаешь сколько всего повидала? А он вот так всю жизнь… И лод Гвэйдеон тоже.
— А почему у тебя патроны не кончаются? — не особо прислушиваясь к расхваставшейся девушке, спросил агент. — Мистер Креол же сказал — все будет, как наяву… У меня вот, кхм, кончаются…
— Долго рассказывать, — отмахнулась Ванесса, любовно сжимая свою «Беретту». Неразменные патроны оказались воистину сокровищем — сколько солдат погибло оттого, что в самый нужный момент оставались с пустой обоймой… — Нам, главное, продержаться, пока они подойдут, а уж там Креол им покажет, как правильно финики собирать…
— Финики? — приподнял бровь Конрад. — При чем тут финики?
— Да это он любит так говорить. Наверное, шумерская поговорка.
— Я вам покажу, как правильно финики собирать! — разорялся тем временем Креол. — Что, думаете, раз с вами маг, так все — о бдительности забыли?! Мардук Великий, зачем ты туда провалилась?!
— Я нечаянно… — робко попыталась оправдаться Элина. — Я не заметила…
Кладбище успело снова смениться болотом, и девочка умудрилась провалиться в трясину почти по плечи. Справедливости ради стоит сказать, что ее вины в этом не было — пока опасное место проходили Джеральд и Креол, оно еще не было опасным. Пучина разверзлась именно под ногами последней в небольшой веренице.
Конечно, ничего страшного не произошло. Креол моментально среагировал на вопль Элины и с легкостью выдернул ее на сухую землю. И без всякой магии. Но возможности устроить скандал он, само собой, не упустил…
— Радуйся, что для тебя это просто сон, — усмехнулся он, глядя с каким расстройством девочка смотрит на испорченную одежду.
И без всякой магии. Но возможности устроить скандал он, само собой, не упустил…
— Радуйся, что для тебя это просто сон, — усмехнулся он, глядя с каким расстройством девочка смотрит на испорченную одежду. — Проснешься чистой, как раньше.
Элина слегка утешилась.
— Черт, у нас проблемы, — снова рискнула высунуть голову Вон. — Этот долбаный клоун уже совсем рядом… Чего он к нам привязался?!
— Отползаем? — предложил Конрад.
— Сейчас, погоди… хм-м, а что это за звуки?
К пулеметному грохоту, раскатывающемуся над полем боя, неожиданно добавился еще один звук — частый металлический стук. Как будто дождь барабанит по пустому ведру. Даже не дождь — ливень!
— О, черт… — прошептала Ванесса, вставая во весь рост. Она одним махом выпрыгнула из окопа и устремилась вперед, присоединяя к общей какофонии шум своего пистолета.
Конрад тоже выпрямился и обомлел. Оллак-Кергхан стрелял в противоположную от них сторону — там виднелась серебристая фигура, медленно продвигающаяся вперед. Белый Меч в руках лода Гвэйдеона превратился в настоящее колесо — он вертел им с нечеловеческой скоростью, успевая, однако, отбивать все снаряды, посылаемые чудовищным клоуном. Хотя нет, не все — многие пули все же попадали в доспехи, оставляя едва заметные вмятинки. Как-никак, пулемет остается пулеметом — даже фантастическая реакция паладина не могла позаботиться о таком граде.
Но через несколько секунд ситуация радикально изменилась. Во-первых, спину Оллак-Кергхана в свою очередь прошила очередь, выпущенная Ванессой. Во-вторых, его фигура поплыла, теряя форму: перед ним снова стоял паладин, не имеющий ни единого мало-мальски значимого страха.
Пулемет выпал из рук демона и тут же растворился, испустив дымное облачко. Его место занял было «стингер», но тут же бесследно исчез. Грим потек с клоунского лица, обнажая жуткую харю. Красный нос упал на землю, шмякнувшись со звуком, какие обычно издают гнилые помидоры.
— Лод Гвэйдеон, давите урода, давите! — завопил из-за спины паладина Фрэнк.
Паладин устало опустил меч, какое-то мгновение простоял неподвижно, тяжело дыша, а потом побежал вперед, двигаясь огромными прыжками. Оллак-Кергхан дернулся назад, но с этой стороны его встретил шквальный огонь Ванессы.
— Слушайте, ну тут же ничего личного, у меня просто такая работа! — громко возмутился демон. — Это не самая лучшая работа, но кто-то же должен ее делать! Вот я и делаю!
— Во имя Добра, я нападаю!!! — прогремел в ответ боевой клич лода Гвэйдеона.
Кодекс паладинов не одобрял вступление в сражение молча — законы чести требовали объявлять о своих намерениях как можно громче. Правда, это было не правилом, а всего лишь рекомендацией — само собой, паладины тоже порой устраивали засады и нападали незаметно. Среди нечисти редко встречаются благородные противники, и совсем уж чистоплюи в такой опасной работе обычно надолго не задерживаются. Но если враг все равно уже знает о твоем присутствии, почему бы и не сделать все по правилам? К тому же такой громогласный клич порой заставляет оцепенеть на какое-то мгновение, а это тоже немало…
Оллак-Кергхан задергался, раздираемый противоположными желаниями. Он так привык иметь дело с беспомощными подростками, что просто не мог поверить в возможность поражения… а тем более гибели. Но откуда-то из глубин его черной демонической души начинало подниматься прочно забытое чувство, которое, однако, он сам внушал ежедневно.