Мао закрыл глаза ладонью, не желая видеть того, что сейчас произойдет. Агнесс, наоборот, подалась вперед с жадно горящими глазами. Она почуяла Тайну.
— Мы едем в гостиницу, — совершенно неожиданно закончила Вон. — Прости, мама, но я тебе ничего не скажу. Не имею права. Дело государственной важности! — уважительно указала куда-то наверх она. Агнесс посмотрела туда же, но кроме ночного неба и дворового фонаря ничего интересного не увидела. — Видела ФБРовца? Вот! И вообще я теперь… я теперь… я теперь работаю на государственную безопасность, вот!
Неожиданно вырвавшаяся придумка оказалась очень удачной. Агнесс Ли, разумеется, стало еще любопытнее, но теперь она уже не решалась ни о чем спрашивать. К вопросам ГБ она всегда относилась с большим уважением. На словах ни в грош не ставила, но в душе относилась с трепетным пиететом.
— Что девочка моя что ты такое говоришь конечно я не буду ни о чем расспрашивать сама расскажешь когда захочешь, — с надеждой сказала она. — Ни о какой гостинице не может быть и речи вы останетесь здесь вашего друга мы положим во второй гостиной со Скоттом…
— Только не со Скоттом! — запротестовала Ванесса.
— Чем тебе не нравится Скотт это очень милый человек такой оригинальный такой культурный…
— Скотта не надо! — повысила голос Вон, нервно оглядываясь на Креола.
Маг и так уже давно водил носом — чуял содомита поблизости. Как он объяснял Вон, у гомосексуалистов своя, совершенно особенная аура. И от ауры обычных людей она отличается примерно так же, как запах гнилого персика — от запаха свежего. Мага со слабым желудком в присутствии одного из «меньшинств» вполне может стошнить. Креол брезгливостью никогда не отличался, но это не значило, что ему нравилось любоваться протухшими аурами.
— Между прочим, психологи утверждают, что люди, ненавидящие меньшинства, сами являются латентными гомосексуалистами, — вполголоса сказала ему Вон.
— Все психологи? — кротко уточнил Креол.
— Все… а что?
Креол не ответил. Но, судя по его холодным глазам, отныне все психологи мира заимели смертельного врага. Всех, кто смеет утверждать такое , ждала самая мучительная гибель от руки оскорбленного архимага.
В конце концов все как-то устаканилось. Но тут из своей спальни выехал дедушка Джо и принялся орать, требуя, чтобы ему немедленно объяснили, какого черта тут происходит, и что делают все эти люди в его доме. Агнесс старательно заработала языком. Старый хрыч слушал очень внимательно, прижав к уху слуховой рожок, и задал своей дочери всего один вопрос — кто такая она сама? Узнав, что это его дочь, он чрезвычайно удивился, и заявил, что у него вообще нет детей: он бы такое запомнил.
Креол вполголоса предложил Вон усыпить тут всех и держать в таком состоянии до самого отбытия на Девять Небес. А еще лучше — вообще не задерживаться из-за какого-то дурацкого юбилея, а вернуться домой прямо сейчас.
Надо сказать, Ванесса даже чуть было не согласилась. Не на первый вариант, само собой, а на второй. Но все-таки пересилила себя и отвергла столь заманчивое предложение — все-таки большая и дружная семья Рипплов не собиралась вместе уже очень давно…
— Ненавижу родственников!… — простонала она, просыпаясь рано утром от рева жестяной трубы маленького Чарли.
А еще лучше — вообще не задерживаться из-за какого-то дурацкого юбилея, а вернуться домой прямо сейчас.
Надо сказать, Ванесса даже чуть было не согласилась. Не на первый вариант, само собой, а на второй. Но все-таки пересилила себя и отвергла столь заманчивое предложение — все-таки большая и дружная семья Рипплов не собиралась вместе уже очень давно…
— Ненавижу родственников!… — простонала она, просыпаясь рано утром от рева жестяной трубы маленького Чарли. — Боже, восемь часов! Мы же легли только в половине пятого! Нет, нет, ни за что…
Креол с трудом продрал заспанные глаза, посмотрел на ученицу, уже успевшую снова уснуть, потом — на мальчишку с трубой. Чарли, каким-то образом умудрившийся войти в мансарду, запертую изнутри, с раскрытым ртом пялился на свою тетю и шумерского мага, лежащего рядом. Потом набрал побольше воздуха в грудь и снова поднес к губам трубу — сегодня мальчик играл в горниста.
Дунуть он не успел — ему в лицо прилетела маленькая подушка-думка, метко брошенная Креолом. Следом поднялся и сам маг. Он спокойно отнял у Чарли трубу, еще спокойнее переломил ее об колено и вернул обломки хозяину.
Чарли немного подумал, а потом открыл рот, чтобы зареветь. Креол быстро обернулся в сторону спящей ученицы, позволил себе какую-то секунду помечтать о возможности убить этого противного ребенка и закопать где-нибудь трупик, но все же отказался от такой заманчивой идеи. Очень неохотно. Вместо этого он сделал быстрый жест ладонью, и растянул губы в улыбке, наблюдая, как Чарли пытается реветь, но только беззвучно открывает рот. Заклятие Безмолвия действовало безупречно.
— Охрип, отрок? — ласково спросил он, гладя мальчика по головке. — Смотри, еще раз разбудишь меня, так совсем язык отвалится… Понял?
Креол не любил детей.
— Что-то скучно… — задумчиво посмотрел в окно он, когда мальчишка с расширившимися глазами выбежал из мансарды. — Зря я все-таки раба с собой не захватил — в бейсбол бы сейчас поиграли…