Но организм путника мог вместить в себя лишь одно чувство. Практичную натуру тролля терзал волчий голод.
— А чтоб ты помер в сортире, ошган брыный! Угг ён вахуур! — ругался Вал, остервенело пиная толстую дубовую дверь. Русалки натурально вздрагивали обнаженными телесами. — Гхыр окбанный!
— Вал, успокойся, — увещевала я. — Пойдем в храм, попросим хлеба на пропитание, как?нибудь перебьемся.
— Хлеба? При чем тут хлеб?! Я хочу мяса! Вина! Девок!
— Тушеных или жареных? — невозмутимо уточнил вампир.
Я задумчиво осматривала корчму сквозь трехдюймовые брусья. Доски, которыми были обшиты стены изнутри, давали легкие помехи, но я сумела?таки разглядеть пивную стойку, бочку с неплотно закрытым краником, из которого капало в деревянную кружку, несколько столов и лавок, а также очаг с погасшими углями и жареным поросенком на вертеле.
— Подсадите?ка меня! — скомандовала я, подпрыгивая и хватаясь руками за водосточный желоб. Желоб заскрипел, но выдержал, я ощутила под ногой чье?то плечо, а затем и голову, оттолкнулась и подтянулась, навалившись животом на черепицу, и оказалась на крыше. Вскарабкаться к трубе было минутным делом. Утвердившись на узенькой приступочке для трубочистов, я пытливо заглянула в черное жерло. К моему восторгу, заслонка была открыта. Гаденько ухмыльнувшись, я поманила поросенка пальцем. Вертел вздрогнул и вышел из пазов.
— Ты что там делаешь, а? — Яростный окрик застал меня в процессе извлечения дичины. Рука дрогнула, и поросенок намертво застрял в трубе, закупорив дымоход.
— Изучаю местность, — нашлась я, вскидывая ладонь ко лбу и прожигая взглядом горизонт, словно былинный витязь в ожидании вражеской рати.
— А вы кто такие будете? — дотошно выспрашивал незнакомый лысый мужик.
— А вы кто такие будете? — дотошно выспрашивал незнакомый лысый мужик. Я бдительно вгляделась в него, не убирая ладони ото лба. Когда мужик задрал голову, чтобы, в свою очередь, ознакомиться с нахальной ведьмой, я увидела дородную рыжую бороду лопатой и пухлые красные губы на щекастом лице. Под ногами у мужика путался худенький конопатый мальчишка лет десяти — видимо, сын.
— Мы — прославленные охотники на вампиров, — вдохновенно солгала я. — Я — Вольха Редная, а это мои ученики и помощники — Вал Лучезарный и Лён Красноречивый. Вознесите нам хвалу, и разойдемся с миром.
— Хвала вам, — машинально повторил мужик. — А я Лука Длинномерыч, корчмарь здешний. Тут моя хата недалече, гляжу из окна — шастают у заведения какие?то. Дай, думаю, выйду, шугану.
— Я те шугану! — освирепел тролль. — Давай корми путников, Гхыр Длинномерыч! Где это видано — героев голодом морить!
— Вы спервоначалу предводительницу свою с крыши сымите, — недоверчиво хмыкнул трактирщик. — Неча ей по черепице тыркаться. Не слыхал я чевой?то о вашей банде. Бродют тут всякие, потом куры пропадают.
— Эти «всякие» платят звонкой монетой, — холодно прервал излияния трактирщика Лён, встряхивая на ладони мешок с подаянием.
— Да мне?то что? — сразу остыл мужик. — Пива я вам, пожалуй, еще нацежу, а вот из кушаний, почитай, ничего не осталось. Разве что яичницу с ветчиной изволите…
— Изволим, шевелись давай! — гаркнул тролль. — Цыпа, прыгай, я поймаю.
Но поймал меня Лён. Просто удивительно, насколько хрупкой и беззащитной может чувствовать себя женщина в крепких мужских руках. И я впервые поймала себя на кощунственной мысли, что быть женщиной не так уж плохо…
* * *
Поручив мальчишке растопить очаг, корчмарь зажег свечу и полез в кладовую за ветчиной, яйцами и вином. Мы облюбовали стол у окна, подтащили к нему тяжелые резные стулья и уселись, прислушиваясь и осматриваясь. Толкнув Лёна в бок, я кивком указала ему на длинные плетенки чеснока, развешанные по углам — от вампиров. Той же цели служил серебряный крест, прибитый над порогом. Вампир с явным интересом ознакомился с этими нехитрыми народными приспособлениями.
Впрочем, иная нечисть окружалась почетом — в углу трогательно белело блюдечко с раскрошенным пирогом для домового.
Сынишка трактирщика прилежно раздувал угли, время от времени глухо чихая в рукав. Береста, а затем и щепки занялись, погнав дым в корчму. Убедившись, что тяга отсутствует, мальчик сунул голову в очаг и заглянул в трубу.
Боги, как он заорал! Вал, нетерпеливо вертевший в руках солонку, выронил ее и весь обсыпался солью. Вскочив, как ошпаренный, тролль опрокинул стул, защемив хвост кошке, крутившейся под столом. Отчаянно взмяучив, кошка прыснула в дверь — под ноги трактирщику, возвращавшемуся из погреба и груженному снедью по самые уши. Исполнив сложнейший по технике пируэт, трактирщик завалился на спину, не выпуская из рук огромный свиной окорок.
— Яичница отменяется, — невозмутимо сказал вампир, ногой преграждая дорогу катящейся луковице. — Из?за чего весь сыр?бор?
— Там сидит демон! — мальчишка клацал зубами от ужаса. — Я видел копыта!
— Свят, свят! — корчмарь торопливо перекрестился окороком. — Чур меня!
— Не волнуйтесь! — вскричала я, срываясь с места. — Сейчас мы его изгоним! Ребята, прикройте меня!
— Ладно… покроем… — понимающе шепнул вампир, вытаскивая меч и вставая в боевую позицию рядом с камином.