— Это было моей ошибкой.
— Ошиблись они, Лён. Ты здесь ни при чем. Пожалуйста, помоги мне.
— Ты погибнешь, — тихо, как?то обреченно прошептал он.
— Значит, считай это моей предсмертной просьбой. — Я протянула руку и стряхнула кусочек яблока с его рубашки. — Лён, тебе не удастся меня отговорить. Конечно, я могу вернуться и солгать, что тварь покинула хлебное местечко, но ложь мало чем поможет. Тварь прикончит всех людей в долине, как бы вы их ни охраняли, а затем возьмется за Камнедержец и окрестные селения. Она будет убивать методично и осторожно, никто, кроме жертв, не заметит, не почувствует ее, и люди найдут виновника по соседству. Собственно, они уже его нашли, и переубедить их без увесистого чучелка будет трудновато. Вот за ним?то я сегодня и отправлюсь!
— Вряд ли ТВОЕ чучелко будет способствовать мирным переговорам.
Я беззаботно пожала плечами:
— Если мне совсем уж не повезет, музыки не надо, креста тоже — он будет отпугивать безутешных догевцев, только не забудь засадить низкий холмик папоротником, чтобы он цвел в Хорошие Ночи.
Прочувственная речь ничуть не растрогала вампира, скорее наоборот.
— Хорошо, — неожиданно твердо сказал он. — Будет тебе безлюдная ночь. Но на папоротник можешь не рассчитывать. Если тварь тебя прикончит, оставлю воронам на растерзание!
— Воронам так воронам, — покладисто согласилась я, — хоть сам съешь, только до утра потерпи.
Лён сокрушенно покачал головой:
— Но потом не говори, что я тебя не предупреждал! Да пойди выспись, до заката осталось меньше семи часов.
Очень мне это не понравилось. Ну очень. Слишком легко мне удалось уговорить Лёна. И это при изначально категоричном отказе. Либо он желает моей смерти больше, чем кажется, либо… Либо он что?то задумал. А как бы я поступила на его месте? Точно. Я бы что?нибудь задумала.
Глава 21
Стемнело быстро. Не то что выспаться, я глаз сомкнуть не смогла. Не знаю, как Лён оповестил вампиров (глашатаев не использовал, это точно), но он это сделал.
Не то что выспаться, я глаз сомкнуть не смогла. Не знаю, как Лён оповестил вампиров (глашатаев не использовал, это точно), но он это сделал. Детей позвали домой с заходом солнца, а спустя полчаса заскрипели засовы, застучали щеколды и зашуршали швабры, подпирая двери изнутри.
Ожидать наступления ночи под горестные причитания Крины было невыносимо. В легких голубоватых сумерках, задолго да настоящей темноты, я решительно переступила порог и пошла к Лёну. Дом Совещаний встретил меня неприветливо, закрытыми ставнями, на крылечке сидел печально знакомый подросток, увлеченный прицельным оплевыванием ползущего по дорожке жука. «Повелитель с полудня почивать изволит, будить не велено», — лениво уведомил недотепа, после чего возобновил обстрел. Неделю назад я бы поверила таким словам, но сейчас обеспокоилась не на шутку. Что это он вытворяет? Я глаз не могу сомкнуть, а он дрыхнет с обеда? Может, заболел? Покушал на обед несвежих куриных потрошков и занемог животом?
— Хватит, хватит, — сказал Лён, распахивая дверь. — Я потрошки на дух не переношу.
— А ты не подслушивай.
— Не могу. У тебя очень громкие мысли.
— Стараюсь, — честно созналась я. — Мне надо с тобой серьезно поговорить.
— Заходи. — Слегка удивленный, Лён гостеприимно распахнул дверь.
— Лучше пошли со мной, здесь нас могут подслушать.
— Кто?
Подросток, чтоб ему, вспомнил о приказе Повелителя и убежал домой.
— Ну давай немножко погуляем для моего ободрения! — заканючила я. — Я, как никогда, нуждаюсь в дружеской поддержке и пламенном напутствии!
— Не будь ты магичкой, я бы тебя связал и отправил в Стармин с первой купеческой подводой, — изрек Лён после долгого натянутого молчания, нехотя спускаясь с крыльца.
— Поздно, приглашения гостям разосланы, они явятся с минуты на минуту. Как ни странно, у меня даже заготовлен план действий. — Я нервно теребила простенький медный браслет на левом запястье. Прежде я не надевала никаких побрякушек, но Лён, если и заметил, не удосужился спросить, с какой радости я приукрасилась. Напутственная прогулочка вышла немногим веселее репетиции похорон — Лён придерживался традиции «либо хорошо, либо ничего» и упорно молчал. В конце концов мы добрели до маленького садика Крины и остановились напротив входа в погреб. Вампир впервые нарушил тишину:
— И о чем же таком серьезном и сверхсекретном ты хотела со мной поговорить?
— Видишь ли… Ой! — Истерзанный браслет соскользнул руки, и, звонко подпрыгивая, укатился вниз по ступенькам. — Ну что сегодня за день такой, все из рук валится!
Я растерянно заглянула в погреб, и непроглядная темнота затопила мои мысли.
— Стой здесь, я сам достану, — со вздохом пообещал Лён.
Он быстро спускался, а я выжидала, отсчитывая биения своего сердца. Шаги Лёна приглушил хруст мелкого речного песка — значит, ступеньки пройдены. Днем я обследовала этот погреб. Ничего особенного, каменные стены, глинобитный пол, усыпанный песком для сухости, груда проросшей картошки, бочонки с прошлогодними соленьями. И толстая дубовая дверь на железном засове.
— Ага, нашел!
Я вдохнула поглубже, закрыла глаза и взмахнула руками от себя и вверх, словно выпуская на волю невидимую птицу. Дверь глухо лязгнула, засов вошел в пазы.