— А трубы-то горят, ваша милость! — тут хоббит так горестно возопил, что сердобольный Шрокен схватился за голову и притащил тому в кружечке пару глотков эля.
Коротышка со счастливой физиономией выдудлил пойло, передёрнулся, и на пухлые щёки его стал постепенно возвращаться естественный румянец.
— Ладно, — после сытного завтрака и… ну да, полуграфинчика вина сир рыцарь изрядно подобрел. — Дадите откупного, я дозволю — а об остальном с корчмарём договаривайтесь. Но безобразия не нарушать, здесь вам не тут!
Напрочь лишённый тщеславия хоббит просиял, закивал счастливо. И распространяя по окрестностям сомнительные ароматы тёмного эля, потрусил по грязи куда-то в лес.
Дождь постепенно усилился, и пришлось с крыльца перебраться в залу. Здесь оказалось тепло, как всегда уютно, и даже немного чище обычного — Шрокен хоть и поломался для виду, но совет их милости навести порядок всё же не забыл.
За угловым столом восседала неожиданным образом замирившаяся часть рыцарской дружины и с азартом дулась в кости. Причём тролль искусно постукивал кулачищем по столешнице — так, что кубики почти всегда выпадали как ему надо. В противовес, разрумянившаяся и оттого изрядно похорошевшая Хэлль каждый раз прежде чем бросить кости, шептала над стаканчиком древние эльфийские заклятья.
В противовес, разрумянившаяся и оттого изрядно похорошевшая Хэлль каждый раз прежде чем бросить кости, шептала над стаканчиком древние эльфийские заклятья. И заговорённые кубики повиновались послушно, как учёные обезьянки на ярмарке.
Зато братья-гоблины метали с руки, эдак с хитрым подвывертом. Получалось чуть похуже, но тоже на удивление неплохо.
Сир рыцарь некоторое время понаблюдал с усмешкой, как развесёлая компания не столько играла, сколь почитала своим долгом уличить соперника в жульничестве и вдоволь посмеяться над неудавшимся трюком. Однако, только он вознамерился отправиться в свою комнату да подремать немного после обеда — Хэлль всё-таки неплохо пиналась ночью коленками и всласть выспаться не дала — как с трудом вставленная дверь в корчму с натугой хлопнула и выпала опять.
Давешний хоббит и здоровенный как лось тролль-плотогон втащили что-то волосато-мокрое, связанное, невероятного вида и неописуемой формы. Причём это нечто ещё и издавало какие-то булькающие звуки! Со стуком поставив свою ношу более-менее вертикально, парочка поклонилась и выжидательно уставилась на рыцаря.
— Вот, ваша милость — за откуп пойдёт?
Некоторое время парень вдумчиво созерцал доставленное диво и только затем сообразил.
— Да переверните ж наоборот, злыдни — вы на голову поставили, кажется…
Тролль со своей высоты и коротышка-хоббит снизу недоумённо переглянулись, а затем слаженно пожали плечами, выражая к своей ноше полное презрение — да какая разница? И всё же, плотогон одним рывком перевернул принесенное нечто, и теперь парень полностью уверился в своей правоте. Грязно-рыжая мочалка опала, оказавшись обыкновенной бородой, а над нею обнаружился изрядных размеров крючковатый нос и настороженно зыркающая из-под кустистых бровей пара глаз.
— Хм-м, надо же — гном!
Урук пошарил где-то в спутанной бороде, и с усилием выдернул из гномьего рта кляп — судя по виду, как бы не ту самую, обсморканную тряпицу.
— Ыэ-у-а! — поначалу бородач выразил своё возмущение довольно невнятно.
Но затем его затёкший рот понемногу начал слушаться своего хозяина, и любопытно внимающие слушатели оказались вознаграждены за терпение.
— Гхыр-барад-дура! — для начала ругнулся злой и мокрый бородач.
А потом постепенно выяснилось, что он почтенный гном Лоин из славного клана Железного Долота. Как-то заплутал на нижнем горизонте в старых выработках — и живым удостоился сомнительной чести оказаться во владениях Тёмной Госпожи. Ну, а тут на него сразу устроили самую настоящую охоту с облавой. Потом и вовсе хотели продать святым отцам из церкви Нечестивого, но вот передумали…
При этом гном так настороженно зыркал во все стороны, так примеривался хмурым взглядом, что десятки рук тут же вцепились в него словно клещами — уж какие мастера эти подгорные рудокопы выворачиваться да удирать, знает каждый!
— Вашмилость, да шо вы с ним цацкаетесь? — орк ткнул когтистой ручищей в пространство напротив стойки. — Место вона ещё есть…
В самом деле, если представить себе внутренним взором висящего как раз там отчаянно рыжебородого гнома, картина на пару к монаху вырисовывалась донельзя миленькая.
Сир рыцарь схватился за голову. С визгом резво удирающей от дракона девственницы в мозгах словно отворилась некая дверца, отчего всё тело передёрнулось от боли. В ушах довольно-таки мерзко зашумело чем-то никак не похожим на ветер — но вместе с этим к хозяину вернулся какой-то пусть махонький, но кусочек памяти.
— А ведь, лучших кузнецов и строителей, чем гномы, ни в каких мирах не сыскать… — осторожно, неуверенно, словно на вкус пробуя эти слова, произнёс он.
Помятый и замызганный медный поднос медленно выпал из рук служанки, и только его грохот да брызги разлетевшейся во все стороны посуды и привели в себя оторопевших от изумления присутствующих.