Дальний, ох какой дальний путь предстоял ему — но однажды всё-таки закончился и он.
И в тот миг, когда всё вокруг уже давно заволокло пылью, скопившейся на этих задворках, из темноты навстречу разгорелись нечеловеческой красотой два золотых, с узким вертикальным зрачком глаза.
— Давненько я не видывал людей… — ало светящийся Дракон прислушался к чему-то, а затем величаво кивнул головой.
Словно волны поплыли по заструившейся сполохами реальности, и из небытия отчуждения возник он весь. Пугающе огромный, несокрушимый — и всё же какой-то хищно-красивый, словно весь вылепленный из языков огня.
— Не знаю, сколько я пропустил, но вы оба попали как раз по назначению. Что ж, пожалуй — несколько запоздалый обед? Или ранний ужин?
Уши фельстаада живо навострились при эдаких нехороших словах, прямо-таки подразумевающих за собою ещё более ужасные намерения. Хоть в прошлом расу драконов таки добили, этого великолепного самца всё же не смогли осилить ни искушённые чародеи перворождённых, ни неистовые маги людей. Давно уж о тех временах остались одни лишь легенды, в которые нынче мало кто и верил. Но бессмертные некогда благоразумно забрали последнего Дракона сюда — да пускай себе светит помаленьку…
— Не спеши — у меня тут есть подарок, от которого ты не сможешь отказаться, — Арриол не стал, вопреки надеждам своего коня, хвататься за меч и выяснять — кто же тут самый-самый.
Медленно, словно растущий цветок, в бездонных и затягивающих глазах появился интерес. Вот он окреп, и весь исполинский Дракон как-то подобрался.
— Ты сумел меня заинтриговать, homo. Единственное, чего я желал бы, это покой и вечное забвение, которые вы называете смертью. Но в то же время, я чувствую, что ты хоть и враг — однако не шутишь, — хозяин этого забытого богами пыльного уголка по-новой осмотрел гостя. — Любопытно… хотя любопытство сгубило и весьма многих, но всё же мне любопытно. Кто б мог подумать, что я ещё помню это ощущение?
Ладонь молодого рыцаря, всё это время поглаживавшая лежащую у передней луки седла добычу, осторожно откинула полу плаща. Мягкие сполохи заиграли на усталом лице человека, и зажглись двумя огоньками в глазах Дракона.
— Это не просто шар огня. Узнаёшь, дракон? Это яйцо — и в нём ещё теплится жизнь…
Хоть и были те слова сказаны срывающимся на усталый шёпот голосом, однако они беззвучно сотрясли мироздание словно удар грома или гнев богов.
— Мало того, там до поры дремлет дракошка. Золотая — и если ты сумеешь согреть её своим жаром, выпестовать, со временем она станет тебе парой. Хоть и стерегли её бессмертные демоны, однако я дерзко похитил её из неназываемых глубин. Прими же этот дар… да осторожнее, не урони, зараза!
Хотя последние слова Арриол почти выкрикнул — кончик крыла Дракона чуть дрогнул — но тот не обиделся.
Любовно, словно на величайшую в мире драгоценность, последний во вселенной представитель своего племени смотрел на ярче разгоревшуюся вблизи от него искорку дремлющей жизни.
— Возможно, со временем вы возродите ваш род — и не повторите прошлых ошибок…
Дракон молчал, и сполохи маленького огня перед его глазами, похоже, волновали этого бесконечно усталого одиночку сильнее всего.
— Ладно… рад был повидаться. Прощай же, — стоит признать, не боящийся никого и ничего фельстаад тихо вздохнул с облегчением, когда каблуки рыцаря коснулись его боков и позволили повернуться — с тем чтобы наконец-то, не роняя своего достоинства, умчаться отсюда поскорее да подальше.
— Погоди, враг… мне не хотелось бы быть неблагодарным, — Дракон бережно спрятал маленький шар новой жизни под крыло, и поворотился всем телом. — Смотри же!
Словно разверзлась под ним дыра в самоей реальности, и оттуда хлынул ясный свет. Такого количества золота и самоцветных камней наверняка не встретить даже во снах скопцов или мечтах банкиров. И даже бруски гномьего митрила прихватил с собою Дракон. Они сияли ярче звёзд — но всё же не ярче пылающего в серых глазах Арриола тёмного пламени.
— Ты сам-то счастлив с этими богатствами? — через плечо бросил рыцарь, на доспехах которого отблесками воронова крыла плясали сполохи открывшегося великолепия. И чем сильнее трепыхались в тёмном уголке души Жадность и Зависть, тем сильнее сжимала их неумолимая ледяная ладонь незримого исполина.
— Тогда чего же ты хочешь? — в рокочущем голосе Дракона непостижимым образом смешались облегчение и одобрение, когда он вновь улёгся на так греющее его место.
Негромкий, горький смех оказался ему поначалу ответом.
— Я принёс тебе дар — и не надо превращать это в сделку. Мы с тобой не торгаши, верно?
Дракон медленно опустил голову. Кто знает, где бродили его мысли — разве что боги могли бы сказать. Но они по своему обыкновению молчали. Да и путь коню и его рыцарю перегораживал невесть когда подкравшийся из пыльной темноты драконий хвост. Фельстаад сам не знал, чего же ему хотелось больше — попробовать рвануться и перескочить, или же с отчаяния вцепиться всей пастью в эту ало мерцающую плоть.
— Хорошо, давай сделаем так, дерзкий homo. Я подарю тебе тоже что-нибудь. Только вот… я в этой глуши немного отстал от событий — что там у вас и как. Подскажи мне, а?