— Где-то я видел эти симпатичные… — Гуча тоже осекся, не зная, как обозвать торчащие в разные стороны спиральки.
— Может, зря я паранджу достал? — вздохнул ангел — он с утра уже успел с попутным ковром-самолетом слетать во Фрезию и приобрести паранджу. — Она может и обидеться.
— Не переживай, ангелок, пригодится, — съехидничал черт. — Когда надоест смотреть на супругу, скажешь ей: «Гульчатай, закрой личико, глаза бы мои тебя не видели!»
— Не, этот… типа мешок ей на голову придется часто надевать, — тихо, чтобы не разбудить дочку, произнес Полухайкин.
— Зачем? — Ангел удивился, его глаза округлились, а брови поползли вверх по лбу, стараясь добраться до края волос.
— Затем, что конкурентов у тебя будет — не отстреляешься. Она хоть и Горгона, но хороша, хороша! — ответил Гуча.
И мужчины вышли из детской, аккуратно притворив за собой дверь.
Солнце как-то умудрилось просунуть яркий горячий лучик под полог и пощекотало Мексике носик. Девочка чихнула и проснулась. Она протерла кулачками сонные глазки, зевнула, и в голове озорницы сразу промелькнули вчерашние события. Мексика вздохнула и схватилась ладошками за щечки.
— Ой, что сейчас будет! — прошептала она.
— А что будет? — спросила Медуза и тоже открыла глаза, потянулась.
Она провела по лицу рукой, сгоняя остатки сна и, задев пальцами волосы, пулей вылетела из-под одеяла.
— Будет большой тарарам, — сказала Мексика, тоже выбираясь из постели. Она подошла к туалетному столику, за которым сидела ее гостья, огромными от удивления глазами разглядывавшая свое отражение. — Правда, я умница — хорошо придумала?
Медуза открыла рот, снова закрыла его и опять открыла. Она не смогла выговорить вертевшийся на языке вопрос.
— Правда, так лучше… — то ли спросила, то ли просто заключила девочка. Медуза слабо кивнула. Без змеек на голове было, конечно, непривычно, но новая прическа ей очень нравилась. — Я восстановила гармонию, — продолжила Мексика. — Теперь Гризелла вся будет гармоничная-прегармоничная! Гармоничней, по-моему, некуда. — Она вздохнула. — Только вот скандал она тоже гармоничный устроит. Послушай, Медуза, тебе нельзя попадаться ей на глаза. Ой, а если попадешься? Она же все назад переколдует! Нет, — девочка потрясла в воздухе кулачками, — я люблю бабу Гризли и не позволю ей испортить свою жизнь!
Медуза улыбнулась, взяла расческу и попыталась привести волосы в порядок. На пол полетели сломанные зубья, и скоро сама расческа переломилась пополам.
— Так, ты умывайся, а я на кухню сбегаю, принесу что-нибудь поесть. И заодно в дорогу тебе припасов соберу. Только не высовывайся, ладно?
— Ладно, — ответила Медуза.
— Точно? — Девочка прищурилась и добавила: — Смотри, не испорть Гризелле жизнь!
И она тихонько выскользнула за дверь.
Медуза успела умыться и собрать пышную шевелюру синей атласной лентой. Потом посмотрела в зеркало — получилось очень даже ничего. Она немного покрутилась перед зеркалом, присела на маленький стульчик и, глядя на свое отражение, задумалась. Где же искать настоящего прекрасного юношу? Медуза этого не знала, но решила, что найдет его во что бы то ни стало. И всегда будет рядом с ним, даже если для этого придется всю жизнь не поднимать на него взгляд, не смотреть на него.
— Пойдем, пока никого нет, — раздался за спиной голос Мексики. Девочка не стала заходить в комнату, только просунула голову в приоткрытую дверь.
Медуза вышла, взяла у малышки небольшую корзинку с припасами. Мексика проводила гостью до черного хода, открыла дверь и сказала:
— Иди через огород — там тропинка до калитки приведет. Как выйдешь за забор, так прямо по улице и иди, никуда не сворачивай. Там и до городских ворот рукой подать. Ну, пусть будет так, что найдешь ты своего прекрасного юношу!
— Спасибо тебе, девочка, — прошептала Медуза.
Она присела, чмокнула малышку в щечку и вышла за дверь.
Мексика смотрела вслед Медузе, пока та не вышла за калитку, потом прислушалась. Где-то в глубине дворца слышались голоса служанок. Королева Марта отдавала распоряжения. Король Полухайкин беседовал с друзьями, и эта беседа перемежалась взрывами хохота. Голоса Гризеллы девочка не услышала. Она с облегчением вздохнула и, встряхнув косичками, побежала на кухню. Кухарки специально для нее пекли пирог с земляникой. Мексика облизнулась — что может быть вкуснее земляничного пирога с холодным молоком? Разве что капуста с сосисками, и то вряд ли! Хотя вкусы у всех разные — вон Кваква та вообще комаров ела. Правда, когда она лягушкой была. Мексика вспомнила, как она однажды тоже решила попробовать съесть комара, и большой неожиданностью для нее оказалось, что есть его надо живым. Вспомнив об этом, Мексика подумала, что обязательно надо будет выяснить, чем же Кваква, которая на самом деле оказалась вовсе не Кваквой, а Акавой — королевой оборотней, питается.
Если бы девочка могла заглянуть к Акаве, то она очень легко удовлетворила бы свое любопытство. В зеленом замке оборотней был поздний завтрак. На столе, что врос в пол и красовался покрытыми зелеными листьями ножками, стояло множество тарелок, тарелочек, мисочек. Все они выстроились хороводом вокруг большого серебряного блюда, на котором аппетитно дымилась зайчатина. Тут же стояли тарелки с грибочками всех цветов и размеров, с ягодами и еще какими-то лесными деликатесами, названия которым Самсон не знал. Сам он налегал на зайчатину, решив не рисковать здоровьем. Акава уговаривала его попробовать какой-то гриб, на взгляд Самсона, несъедобный. Грибок был ядовито-зеленый, с яркими синими точками на шляпке. Акава не стала настаивать и с удовольствием слизнула гриб с вилки. Она явно наслаждалась, а Самсона коробило.