А игроки старались сделать правильный ход, поскольку на кону стояло ни много ни мало — жизнь старого цыгана.
— Ну давай еще на сто лет?! — умоляющим голосом попросил Господин Смерть, проиграв в третий раз.
— Да куда мне столько? — отказывался цыган. — Я три сотни выиграл, и хватит!
— Давай на бессмертие, — настаивал Мафусаил.
— Да на что оно мне? — Барон хитро усмехнулся, тряхнул черными кудрями и дернул длинный ус. — Мне, Мафусаил, интересно побывать там, где ни один здесь живущий не был. Так что и триста лет — много!
— Вечная жизнь не нужна? — удивился Альберт Иванович. — Барон, ты чокнулся!
— Он дело говорит, друг Полухайкин, — ответил Альберту Гуча и подмигнул. Тот понял, что сейчас начнется розыгрыш, и приготовился поддержать любую тему. — Он ведь снова выиграет, и что потом будет делать с такой прорвой лет?!
— Почему это он выиграет? — вскинулся Господин Смерть.
— Нет, Чингачгук, ты не отмахивайся, ты скажи — почему? Брат ты мне или не брат, в конце концов?
— А он когда-то со знахаркой жил, — ухмыльнулся черт.
— И что из этого? — недоумевал азартный игрок.
— И то! Вспомни, как ты вчистую продулся, когда с Аминатом играл!
— Точно, амиго, дело говоришь! — включился в беседу Альберт. — Барон тебя, мужик, легко сделал, а сколько раз цыган с Аминатом играл — не везло, в натуре, ни разу!
— А у Амината выиграть невозможно, — сказал Гуча, посмотрев в сторону отшельника.
Тот был увлечен разговором с королевой Мартой и за игрой не наблюдал. Старика интересовал более важный вопрос — разгрузка его драгоценных вин, настоек и водок. Еще старого отшельника очень волновало, чтобы напитки были правильно расставлены рядом с соответствующими их вкусовому букету блюдами.
— Почему? — совершенно искренне удивился Полухайкин и почесал затылок под квадратной короной.
— Знаешь, кто с ведьмой сексом занимается, у того всегда удача в играх азартных.
Черт выдержал многозначительную паузу, с наслаждением наблюдая, как меняется выражение лица его азартного брата. Сначала красивые губы Мафусаила изогнулись, изображая недоверчивую усмешку, потом он нахмурился, видимо пытаясь вспомнить, слышал ли когда-нибудь что-то подобное, потом посмотрел на Гризеллу — и в его глазах зажегся интерес. Гризелла как раз подошла к компании и встала недалеко от игроков, распихав острыми локотками кольцо зрителей.
— Я и говорю, что у отшельника теперь всегда фарт в игре, — с самым серьезным выражением лица произнес Чингачгук, хотя эта серьезность стоила ему невероятных усилий. — Вот Аминат и пользуется этим. А против Гризеллы не то что знахарка не поможет, против нее вообще противоядия нет!
— Так он же в разводе, — вступил в разговор Самсон, наслаждаясь спектаклем. Уж кто-кто, а рыжий вор ни на минуту не усомнился в том, что предстоит грандиозное развлечение.
— Ну он в свое время запас хороший сделал, — пояснил Гуча. — Мафусаил, братишка, примета верная — выиграть у того, кого ведьма любит, невозможно!
— Правда, что ли? — Господин Смерть еще недоверчиво, но уже с надеждой впился в лицо брата жгучим взглядом. — Посмотри мне в глаза и поклянись, что на этот раз ты меня не разыгрываешь!
— Конечно нет! — Гуча серьезно посмотрел брату в глаза и проникновенно добавил: — Я одно время хотел Бенедикта на Гризелле женить!
— Что?! — вскричал ангел, задохнувшись от возмущения, и, посмотрев в вопрошающие глаза Медузы Горгоны, жарким шепотом проговорил: — Для меня это невероятная новость. Я слышу об этом впервые.
— А что было делать? — продолжал ехидный черт. — Надо же было как-то твой коэффициент удачи поднять! А Гризелла такую силу имеет, что и переживать за тебя не пришлось бы!
В толпе стало тихо. Лица повернулись к ведьме, и вся компания уставилась на Гризеллу.
— Фулюган… Фулюганы… не надо так шутить! Не надо, ребятушки… — Гризелла попятилась, нащупывая рукой метлу, но Господин Смерть уже попался на Гучину шутку.
— В разводе, говоришь? — уточнил он, вставая с травы и стряхивая прилипший к одежде сор.
— В разводе, говоришь? — уточнил он, вставая с травы и стряхивая прилипший к одежде сор. — Так значит, ее и вдовой не надо делать? Что ж, мне работы меньше.
— Точно, братишка. — Шутники покатывались со смеха, наблюдая за ведьмой. Та впервые в жизни растерялась и пятилась, раздвигая толпу.
— Догоняй! — закричал король Полухайкин. — Она тебе, братан, такую удачу в клюве тащить будет, что не будешь успевать выигрыши получать. В натуре, бабки лопатой будешь грести!
— И всегда выигрывать буду! — мечтательно произнес азартный Мафусаил и ринулся к ведьме.
— Это точно. Гризеллу ничем не уморишь, она вроде как ты, только не такая добрая, — предупредил брата Гуча.
— Это ничего, и не таких обламывал. — И Господин Смерть побежал за удирающей со всех ног Гризеллой, крича: — Гризелла Бенесафуиловна, я ставлю вас перед фактом — мы с вами женимся, на размышление даю два дня. И то потому что добрый. За два дня вы должны меня полюбить. И если к следующей игре не успеете, то я к вам не со сватами, а с профессиональным интересом заявлюсь! И не смейте сопротивляться, женщины буквально падают к моим ногам. Вам я рекомендую сделать то же самое!