— За прошедшие шесть лет Таравера сильно изменилась. — С какой-то грустью заметил один из этих двоих.
— Да, Лукор. Город меняется быстро. Шесть лет назад он был всего лишь столицей непонятного королевства, в котором кроме него и городов других не было. А сейчас это столица самой сильной и богатой державы мира. Уже около семи городов признали над собой власть тараверского короля и еще три города заключили с ним договора. Крестьяне всеми деревнями норовят попасть под власть королевства, обещающего им защиту от произвола фэтров.
— Это верно. Да и Лойдер… кто бы мог подумать, что он станет королем.
— Это было логично. Мир еще не так сильно изменился, чтобы у власти мог быть кто-нибудь кроме фэтра. К счастью для Тараверы ее министры это поняли.
— Я читал все отчеты. В том числе и записи сделанные разведчиками Хозяина с последнего заседания.
Двое людей неторопливо вышли на главную площадь города перед дворцом, на которой возвышалась довольно внушительная конная статуя Греппа. Грепп был изображен сидящим на коне, откуда осматривал горизонт. Некоторое время эти двое спутников осматривали статую.
— Это несправедливо! — с непонятной горечью воскликнул Лукор. — Грепп! Герой! Я общался с Греппом! Это был всего лишь безнадежный мечтатель. Кто он такой? Всего лишь один из многих предводителей восстания. Герой! Мученик! Великие планы Греппа! Да у Греппа самым великим планом было вырезать всех фэтров. На этом вся его фантазия заканчивалась. А тут Лойдер, фэтр, провозглашает, что будет и дальше воплощать планы Великого Греппа в жизнь!
— Ты же знаешь почему так.
— Знаю. Но от этого легче не становится. Предатель Торен становится национальным героем, пробравшимся во время боя к предводителю фэтров и убившем его. Хоть бы кто-нибудь подумал в каком бою этот Торен мог пробраться к предводителю фэтров! Ведь всем известно, что у ворот не было боя. Мечтатель Грепп провозглашен вторым посланцем. А человека, чьи планы сейчас и воплощаются, кто сделал из этого Греппа великого, а потом и спасшего весь этот мир объявили предателем. Его имя стало символом предательства.
Второй человек успокаивающе положил руку ему на плечо.
— Не стоит так горячиться. Ты прекрасно понимаешь, что так и надо было сделать. Правду знают единицы, а все остальные люди уверены в другом. Виктора не понимали, а кого люди не понимают, приписывают ему кучу всяких пороков. Грепп же был понятен для всех — значит святой. А для контраста со святостью всегда должен быть предатель. Кто на эту должность годился, по мнению всех людей?
— Виктор, — кивнул Лукор. — Но делать из него предателя.
— Ты же изучал историю Земли? Вспомни об Иисусе. Кем бы он стал, если бы не Иуда? И, если верить той же библии, этот Иуда получил полное прощение. Заметь, Иуда совершил сразу два греха, один из которых смертный. Он предал своего учителя, а потом повесился. И все равно был прощен. А может он просто делал свое дело? Сознательно стал предателем, чтобы сыграть свою роль и тоже спасти людей? Помнят героическую гибель людей, погибших, но не предавших, не нарушивших клятв, но презирают тех, кто пожертвовал честью, кто остался в памяти людей таким вот Иудой или Виктором, но которые сделали для людей неизмеримо больше всех этих героев.
— Ну ваш, Иисус…
Собеседник Лукора рассмеялся.
— Я это сказал просто для примера. Мы ведь тоже не знаем, что там было на самом деле? Так что нам остается только верить в ту правду, что написана в книгах.
— Ну нет! — Лукор даже вспыхнул от гнева. — Я знал Виктора. Я понимаю, что сам был к нему несправедлив. Но что я тогда понимал? Я сам был тогда в числе той толпы, что оплевывает тех, кого не понимает. Но я все равно сделаю все возможное, чтобы восстановить честное имя Виктора. Пусть не сейчас, так среди потомков. Как житель Нордака, более того, как человек, который лично общался и с Виктором и с Греппом и со всеми остальными людьми я оставлю воспоминания. Думаю, в галактике моими воспоминаниями заинтересуются. Насколько я понял, сейчас там мода на все, что связано с событиями на Нордаке. Пусть сейчас необходимо чтобы Виктора считали предателем. Но однажды, когда этот мир станет старше, он должен узнать правду. И я постараюсь, чтобы мои мемуары были не единственными. И пусть пишут их даже враги Виктора. Я соберу все и все сохраню.
Его собеседник внимательно посмотрел на Лукора.
— Мне кажется, тут присутствует комплекс вины. Ты чувствуешь себя виноватым из-за того, что однажды не поверил ему.
— Возможно, — устало согласился Лукор. — Я был не прав. А сейчас я даже не могу перед ним извиниться. Я многое узнал. Я получил огромные знания, но даже сейчас я не знаю как извиниться перед мертвым. Единственное, что мне приходит в голову, так это восстановить доброе имя Виктора среди своих соплеменников. Я верю, что однажды они тоже выйдут в космос и тогда смогут узнать правду.
Собеседник Лукора невесело хмыкнул. Да, правду они узнают. И не только о Викторе, но и том, как представители других цивилизаций вмешались в их историю, исковеркав все развитие цивилизации.
— Насколько я понял, наша миссия здесь заканчивается? — неожиданно спросил Лукор.