— Ну, где… В ящике.
Она снова хмурится, но лишь потому, что искренне старается вспомнить. Соскользнув с подоконника, пересекает комнату, оглядывает ужасающий хозяйский платяной шкаф, пожимает плечами.
— В самом верхнем ящике, по-моему. Это важно?
— Понятия не имею. Но лучше знать все подробности. Зачем-нибудь.
— Ага. Чтобы в следующий раз лучше прятать.
Варя смеется, но в глазах тревога. Очередной приступ недоверия. Это ничего, это пройдет. А потом снова вернется. Ей теперь будет со мной нелегко — какое-то время. Ничего не попишешь.
— Почитать-то можно? — спрашиваю.
Ничего не попишешь.
— Почитать-то можно? — спрашиваю. — Ну, или хоть перескажи, что там написано. Отчего ты так взбеленилась?
— Ну, я тебе вряд ли могу запретить, да? Но мне будет очень неприятно, если ты станешь читать эту гадость. Пересказывать тем более неприятно. Там всякая дрянь написана, в основном про меня. Как я мечтаю, чтобы ты меня трахнул. Все довольно правдоподобно, хотя я не думала, что все настолько запущено.
— Ой, — говорю. Потом молчу. Наконец спрашиваю — лишь бы не затягивать паузу: — Неужели ты решила, что я веду дневник? И пишу туда заметки о девушках, которые в меня влюблены?.. Просто фантастика! Хорошо же ты себе представляешь мой досуг…
— А что я должна была подумать, когда нашла у тебя дома тетрадку, где описаны некоторые события, действительно имевшие место? С датами, между прочим. И, в общем, все правда, только тон гнусный такой… И выводы — хоть вешайся! Вполне достаточно чтобы мое личное небо рухнуло на мою личную землю, и осколки… Ох, нет. Обойдемся без лирики. Просто все рухнуло. Этого достаточно.
— Ясно, — вздыхаю. — Ладно, если тебе неприятно, не буду читать. Невелико удовольствие, судя по всему.
— Если ты это не писал, то и не читай, — просит. — Пожалуйста, не надо. Если прочитаешь, я уж не знаю, как в глаза тебе смотреть потом. Ты понимаешь?
Понимаю. Еще бы я не понимал.
Все это однако не дает ни малейшего намека на ответ: откуда взялась тетрадка? Прежде таких наваждений в моем доме не водилось. Да и с какой бы стати?
— Прежде таких наваждений в моем доме не водилось, — говорю вслух. — Ничего не понимаю, хоть убей.
— Да какое же, на фиг, наваждение? — звереет Варенька. Хватает тетрадь, стучит ею по полу. Резюмирует: — Настоящая!
Пожимаю плечами. Тоже мне доказательство.
— Обойдемся без теоретических споров. Все равно я буду считать этот предмет наваждением — по крайней мере, до тех пор, пока не родится мало-мальски внятная версия его земного происхождения. Значит, говоришь, всякая дрянь про нас с тобой там написана? С датами? Ну-ну…
И умолкаю. Надолго. Я, как Мартышка из всенародно любимого мультфильма, два раза про одно и то же думать не умею. Поэтому придется думать до победного конца. В следующий раз, пожалуй, не соберусь.
Варя, тем временем, подливает себе «Бейлиз». Вот и умница. Так и надо. Хоть какая-то польза от этой липкой ерунды: глядишь, хороший человек расслабится.
— Знаешь что? — говорю, наконец. — Ты только не пугайся и не обижайся, ладно? Имей в виду: у нас с тобой магическая проблема, а не бытовая. Поэтому выполни, пожалуйста, одну мою просьбу.
— Какую? — спрашивает настороженно.
— Просто напиши несколько слов. На бумажке. Это называется: «образец почерка».
Взор ее становится совсем уж яростным, но Варя берет себя в руки. Потом — о чудо! — берет в те же самые руки ручку. Пишет что-то. Поднимает на меня глаза:
— Сверить, да? Думаешь, я сама все написала?..
— Сверь. Я не думаю, будто ты это написала. Но не удивлюсь, если…
— Почерк похож, — честно признает Варя. — Очень похож. Но зачем мне это могло бы понадобиться? Сфабриковать эту жуткую тетрадку с гадостями, чтобы устроить тебе скандал?.
Но зачем мне это могло бы понадобиться? Сфабриковать эту жуткую тетрадку с гадостями, чтобы устроить тебе скандал?.. Чтобы скучно не было?!
— Нет, что ты.
Я, наконец, позволяю своей ладони опуститься на ее запястье. Осторожно надо бы с такими жестами. Но сейчас, пожалуй, сам бог велел. Сейчас мне предстоит объяснить ей необъяснимое. Понятия не имею, как стану выкручиваться.
— Почерк похож на твой только потому, что эта тетрадка — твой личный кошмар. Пока ты спала, он материализовался. Так бывает. По крайней мере, в моем доме точно бывает. К счастью, редко. Просто ты здесь новый обитатель, вот он и расшалился…
— Кто — он?
Варя окончательно растерялась. Но лапку не отнимает, и это отличная новость.
— Дом, — говорю. — Жилище. Помещение, будь оно неладно. Раньше был дом как дом. Но я тут довольно долго живу. И вот, добро пожаловать в пещеру чудес… Прости, я должен был думать головой, а не жопой, когда тебя сюда притащил. С другой стороны, выбирать нам с тобой было не из чего… Да и не хотел я других вариантов. Мне очень нравится, что ты теперь тут живешь.
— Почему?
— А бес его знает. Просто есть в этом что-то правильное. Ты уж, пожалуйста, живи тут у меня, ладно?
— Да мне пока и деваться-то особо некуда. Если уж после тетрадки этой никуда не ушла… Хотела, очень хотела, но не смогла.
— Вот и хорошо, — говорю, — что не смогла. Вот и молодец.
А у самого комок в горле. Это что-то новенькое. Вернее, навсегда — так мне еще совсем недавно казалось — забытое старенькое. Вот и втянулся в игру, покинул таки скамью запасных — всерьез, не кривляний ради. Добро пожаловать в настоящую жизнь, дружище.