— Было б чего волноваться, — сказала Тафия. — У тебя сторожей пять человек и три пахитских пса, они, что зря плату и кормёжку получают? Давно уже должны были воров поймать. Иначе гнать их в шею, дармоедов.
Иначе гнать их в шею, дармоедов.
— Псов на ночь отпускали? — тихо спросил Паким, спешно одеваясь.
— Конечно господин, — заверил его Талих. — Как обычно, на ночь из загона их выпустили.
— Тогда они должны были воров растерзать, — заметил Паким.
— Не вернулись псы на рассвете, — сказал Талих. — Помните, как в тот раз, когда им мясо с сонным зельем подкинули и большую часть урожая мака украли. Сколько я вас просил нанять ещё десяток сторожей, а вы всё не соглашались, вот и случилась беда. Не могут пять человек за таким огромным садом уследить.
— Расторопней быть надо, — пробормотала Тафия. — Они деньги немалые за свою работу получают, так пусть не спят по ночам, а сад сторожат.
— Подожди, — остановился Паким, — какие сейчас могут быть воры? Весна ещё, никакого урожая нет.
— Не знаю, чего им сейчас понадобилось, но псов нет, а значит в саду воры, — ответил Талих. — Просто так псы не могли исчезнуть.
— Паким, если что — нибудь украли, то вычти расходы из платы сторожей, — сонно проговорила Тафия. — Чтоб знали, что за хозяйское добро отвечать придётся.
— Хорошо Тафия, хорошо, — послушно покивал головой Паким и вышел вслед за Талихом из спальни.
В гостиной уже собрались сторожа и смирно смотрели по сторонам, предчувствуя, что хвалить их сегодня не будут. Войдя в гостиную, Паким окинул взглядом собравшихся и скривился.
— Как же вы охрану несёте, что по саду ворьё безнаказанно шастает?
— Господин Паким, — несмело предположил самый молодой из сторожей, — может, и нет никаких воров?
— А где тогда собаки? — высунулся из — за хозяйского плеча Талих.
— Может у них собачья свадьба, вот и не вернулись ещё, — предположил тот же сторож и тут же схлопотал подзатыльник от своего старшего товарища.
— Собачья свадьба у трёх кобелей? — на миг обалдел от такого предположения Паким, и тут же пришёл в ярость. — Да вы надо мной издеваетесь видно. Ничего, вот проверим сейчас сад, и не дай боги, если пропало хоть что — нибудь, я взыщу с вас двойную, нет тройную, стоимость украденного.
— Господин Паким, это не справедливо, — высказался сторож, пожилой мужчина державший в руках посох. — Не в силах мы такой огромный сад от воров уберечь. Ещё десятка два сторожей для этого необходимо.
— А ещё нанять охотников, чтоб убили демона, промышляющего на краю долины, — добавил другой сторож. — Как можно сад охранять, когда только по сторонам озираешься, демона опасаясь.
— Нет там никакого демона, — решительно заявил Паким. — Это спьяну он привиделся Урису.
— Угу, — пробурчали охотники. — Родниковая вода в голову стукнула. Урис сроду к вину не прикладывался.
— Так, хватит ныть, — сказал Паким. — Если хотите, то могу нанять ещё сторожей, но тогда вашу плату придётся делить на всех.
— Тогда пусть этот демон вам сад и сторожит, — сказал пожилой сторож. — Вашей платы нам едва на жизнь хватает, а вы её ещё урезать хотите.
— Платы вам мало? — скривился Паким. — Сейчас проверим, что воры украли, может, вы мне ещё должны будете заплатить, а не я вам.
****
Меня разбудила потревоженная сторожевая сеть. Открыв глаза, я сел и осмотрелся. По дорожке в мою сторону шли мужчины.
Открыв глаза, я сел и осмотрелся. По дорожке в мою сторону шли мужчины. Пятеро в простой, крепкой одежде, были вооружены луками и короткими мечами. А двое идущих впереди наоборот не имели никакого оружия и щеголяли в яркой одежде. Увеличив охват сторожевой сети до полумили, я удостоверился, что больше никого в округе нет, и встал с лежанки. Приметив меня, мужчины ускорили шаг и вскоре подобрались к моей стоянке. Увидев поваленное мной дерево, добравшийся до меня первым толстячок, начал хватать ртом воздух.
Справившись, наконец, с шоком, он взвыл: — Груши, мои груши… Вы только посмотрите, что стало с моими сайорскими грушами…
Смутившись, я покосился на поваленное дерево. Не такие значительные ночью, днём увечья, нанесённые сваленным стволом другим деревьям, были видны гораздо лучше. Очень сильно были повреждены два дерева, и ещё с одного было сломано несколько ветвей.
Худощавый мужчина, в заметно вылинявшей яркой одежде, тронул толстяка за локоть и указал ему на проделанную мной в колючих зарослях просеку. Взглянув туда, толстяк ахнул.
— Мой крыжовник! Мой янтарный крыжовник! — взвыл толстяк. — Лучший крыжовник в Сулиме…
— Ничего господин Паким, новый посадим. — принялся его утешать худощавый мужчина.
— Ах ты, варвар! — набросился на меня с обвинениями толстяк. — Негодяй! Да я тебя… Да я тебя на галеры. Нет на каторгу. Нет сначала на галеры, а потом на каторгу. Негодяй! Хватайте его!
— Постойте, — предложил я выдвинувшимся вперёд вооружённым мужчинам. — Я не хотел наносить урона вашему саду. Случайно так вышло. Ночью с гор спустился, и в ваш сад забрёл. Запущенный он у вас очень, вот и не разобрал я в темноте, что это не заброшенный сад.
— Заброшенный? — разгневался толстяк. Да что ты осёл понимаешь в уходе за садом!