— Очень удобно, да? — прошипела я, пытаясь сдержаться и не накинуться на подлого обманщика с кулаками. — Когда выгодно — орком представляешься, если ситуация изменится — сразу же в эльфы подаешься. И не стыдно?
— Нисколько, — рассмеялся Гворий. — Потом поймешь, что это лишь для твоего блага. Меньше знаешь — крепче спишь. Все, хватит пререкательств!
Железный отзвук в его голосе мигом отбил у меня всяческую охоту спорить дальше. Я обиженно насупилась. Будет мне урок на будущее, как красивым мужчинам доверять.
Гворий же тем временем хмыкнул и почесал подбородок, о чем-то напряженно раздумывая и не сводя глаз с храмовника.
— А вот мне интересно, — не выдержав, прервала я его размышления, — каким образом ты, Гворий, намерен объяснить своим дружкам-храмовникам появление Шерьяна? То-то они обрадуются, когда узнают, что ты переметнулся на сторону противника.
— Кто сказал, что они узнают? — Гворий хищно усмехнулся. — Никто не узнает. Мы покинем лагерь по-кошачьи тихо и незаметно. Пройдет немало времени, прежде чем они заподозрят дурное. А когда начнут поиски, мы уже будем далеко. Пусть ищут на здоровье. Немного магии, заметающей запахи, и наш след даже нюхач не возьмет.
Я нахмурилась, услышав незнакомое слово. И кто такой нюхач? Неужто новый вид нечисти, выведенный в подвалах храма бога-сына?
— Некогда объяснять, — раздраженно отмахнулся Гворий, привычно похозяйничав у меня в голове. — Значит, так. Ты остаешься с Шерьяном, а я быстренько сбегаю в лагерь. Подманю наших лошадей — и в путь. Нечего время терять.
— Подожди, — остановила я уже повернувшегося уходить Гвория. — А как же Дория? Ты бросишь ее здесь, даже не поговорив с ней? Она ведь твоя невеста.
— Дория — твоя невеста? — не утерпев, влез в разговор Шерьян, который с легким интересом прислушивался к нашей беседе, и тут же совершенно неприлично расхохотался в голос. Простонал чуть слышно между приступами раскатистого смеха: — Ну ты и попал! И как тебя угораздило в дела эльфийского двора влипнуть?
— Не твое дело! — помрачнев, буркнул Гворий. Жалобно скривился и кинул мне, почти не разжимая губ: — Разберусь с ней как-нибудь позже. В конце концов, ее сюда никто не звал.
— А не боишься оставлять ее наедине с таким количеством мужчин? — не унималась я, сгорая от любопытства. — Вдруг храмовники так разозлятся на тебя из-за бегства, что решат свой гнев на несчастной девушке выместить?
Шерьян, успокоившийся было и вытиравший заслезившиеся глаза, вновь согнулся пополам от приступа безудержного веселья. Даже Гворий не сумел сдержать кривой усмешки.
— Не боюсь, — негромко ответил он. — Скорее это храмовников стоит пожалеть, когда Дория поймет, что я сбежал.
Я хотела еще помучить Гвория расспросами, заинтригованная столь странным его отношением к невесте, но он поспешно сбежал в заросли высокой травы, кинув напоследок:
— Ждите меня здесь!
Пришлось перевести вопросительный взгляд на Шерьяна.
Он ведь, по всей видимости, тоже в курсе происходящего. Неужто не поведает бедной, несчастной нечисти, которую, кстати, только что нагло обокрали, в чем суть происходящего? Хотя бы из-за желания насолить бывшему противнику.
— Даже не спрашивай! — предупредил меня храмовник, невольно делая шаг назад. — Чужие тайны пусть остаются чужими. Если Гворий захочет, сам тебе все расскажет. Только я на твоем месте не рассчитывал бы на это. Он не любит выставлять семейные дела на всеобщее обозрение.
— Не очень-то и хотелось, — фыркнула я, усаживаясь на землю.
Развели тут интриги королевского двора, злости не хватает!
* * *
Медленно тянулись минуты ожидания. Гворий что-то запаздывал — солнце уже успело выглянуть из-за горизонта. От земли поднимался легкий парок, предвещая очередной длинный и жаркий день. Я осторожно ощупывала щеку, по которой пролегла длинная болезненная царапина, и мечтала о зеркале. Интересно, сильно себе внешность испортила, пока ночью по кустам за храмовником бежала?
— Давай помогу. — Устав слушать мои громкие печальные вздохи, Шерьян подсел ближе. Не дожидаясь разрешения, прикоснулся прохладными пальцами к моему лицу и удивленно вздернул брови: — Зачем ты на себя защитное заклинание нацепила? Оно ведь слабое до безобразия — название одно, а не колдовство.
— Чтобы разные нехорошие личности мои мысли не читали, — призналась я, без усилия разрывая тоненькую охранную паутину. Дождалась, когда по коже пройдет знакомая теплая дрожь, уничтожившая все последствия ночной прогулки, и только после этого призналась, печально вздохнув: — Жаль только, что этот способ не на всех действует.
— Ты про Гвория? — с легкой улыбкой переспросил Шерьян, наблюдая, как поспешно я устанавливаю заклинание обратно. И, не дождавшись ответа, продолжил: — Да, есть у него эта неприятная особенность. Он даже не читает чужие мысли, а просто слышит их. Как посторонний навязчивый шум. Но против этого тоже есть защита. Иначе бы тем храмовникам, которых послали в погоню за мной, не удалось бы так долго водить великого и ужасного начальника городского департамента за нос.
— Какая же? — оживилась я, с воодушевлением повернувшись к мужчине.