— А медальон ты им показывал? — деловито осведомилась я, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации.
Шерьян неожиданно покраснел.
— Нет.
— Почему? — Я удивленно посмотрела на мужчину.
Вроде бы раньше он казался мне весьма умным человеком. Неужели непонятно, что служителю бога-сына совсем не обязательно стоять с простыми смертными в долгой очереди и подвергаться унизительному досмотру? Да его же без проблем пропустят и еще доброго пути пожелают, стоит только храмовый знак показать. Тем более такой.
— Я бы не хотел, чтобы о моем отъезде кто-нибудь знал, — пустился в путаные объяснения Шерьян. — Слуги всем любопытствующим будут говорить, что я малость приболел и не принимаю гостей. Но если стражники увидят медальон… Словом, уже к вечеру бургомистр будет в курсе нашего путешествия, а я бы желал сохранить его в тайне как можно дольше.
— Понятно, — пробурчала я. Значит, этот вариант отпадает. А жаль.
В нашей компании повисло напряженное молчание. Я сосредоточенно раздумывала над тем, как выскользнуть из города, не запятнав свою шкурку липкими, потными отпечатками чужих рук. Шерьян с настоящим отчаянием во взоре наблюдал, как неуклонно солнце катится на запад. Только Рикки казался совершенно счастливым и умиротворенным. Юноша с абсолютно идиотской улыбкой разглядывал ближайшую девицу, которая поспешно вооружалась чугунной сковородкой, вытащенной из глубин баула необъятных размеров. Да уж, чувствует мой нос, стражникам и в самом деле сегодня несладко придется.
— Ты ведь часто общалась с запрещенными гильдиями, — наконец рискнул прервать затянувшуюся паузу Шерьян. — Неужто из города не существует никаких потайных ходов?
— Почему не существует? Существует, — хмуро отозвалась я. — Гномий ведь самогон в Мейчар без проблем доставляют в неограниченных количествах, несмотря на строжайшие запреты городских властей. Однако местонахождение крупных потайных путей знают только главы гильдий. И они вряд ли захотят поделиться с нами этим секретом. А мелкие тропки нам не подходят. Сами-то без проблем пройдем, а вот лошадей вряд ли протащим. Или у тебя хватит сил их телепортировать через стену?
— Телепортировать? — нахмурился храмовник. — Вряд ли. Надорвусь скорее. И буду потом пластом минимум неделю лежать — силы восстанавливать.
— Обидно, — огорченно хмыкнула я. — А то есть тут неподалеку небольшой лаз. Всего-то несколько шагов под землей преодолеть надо. А там ищи-свищи нас в поле.
— Несколько шагов, говоришь… — выдохнул Шерьян и крепко задумался, то и дело кидая оценивающие взгляды на наших скакунов.
Те, почувствовав нехорошее внимание хозяина, как-то насторожились и даже перестали щипать пожухлую, выгоревшую под безжалостным южным солнцем траву.
Тем временем от головы очереди, упирающейся в накрепко закрытые городские ворота, послышались громкие крики. Я вытянула голову, пытаясь увидеть, что там происходит. И тут же неприлично фыркнула. Из караульного помещения, видимо, отведенного для осмотра женщин, выбежал красный, словно перезрелый помидор, стражник, на лбу которого вздувался здоровенный шишак. А за ним, по-звериному рыча, вылетела разгневанная женщина, в руках которой красовалась сучковатая крепкая дубинка.
— А ну иди сюда! — Запыхавшись, преследовательница остановилась, утирая со лба пот. — Счас я тебе покажу, как меня под платьем щупать! Я тебя счас так приласкаю — имя свое позабудешь! Приказ бургомистра, видите ли! Да я этому бургомистру его бургомистренный поганый язык вырву и…
Очередь ответила одобрительным гоготом, услышав, что именно собралась делать женщина со столь важным органом городского главы.
— Дура! — Отбежав на достаточное расстояние, стражник рискнул повернуться к противнице. — Да кому твои потные телеса нужны? Приказ я выполняю, самому, может, неприятно всяких бабищ трогать.
— Чего?! — взъярилась еще пуще женщина, уязвленная столь пренебрежительным отзывом о своих достоинствах. Перехватила дубинку поудобнее и с самым угрожающим видом пошла мужчине наперерез. — Иди сюда, соколик ясный. Счас ты у меня познаешь ласку настоящей женщины!
Стражник испуганно икнул и нерешительно схватился за рукоять меча. Затем оглянулся на товарищей, которые старательно делали вид, будто совершенно здесь ни при чем.
— На бабу клинком замахиваться?! — оглушительно взревела рядом гномиха, с самым мрачным видом потрясая боевым топором. — Да что же это на свете творится? Бабы, наших бьют!
— Ой, что сейчас будет! — Я в предвкушении потерла руки, собираясь в полной мере насладиться сценой побоища между женщинами и несчастными стражниками. — Ну, бабье племя, вперед!
Очередь мигом ощетинилась сковородками, палками и даже мечами, которые некоторые особо решительно настроенные матери семейств отобрали у мужей. Затем с глухим рычанием поползла вперед. Стражник, осознав, какую ошибку только что допустил, тут же выставил обе руки перед собой, показывая, что не вооружен. Но делу это уже помочь не могло. Еще пару мгновений — и историю Мейчара украсила бы очередная легенда про доблестное сражение защитников города с превосходящими силами обезумевшего противника. Правда, не уверена, что победа в итоге достанется сторонникам бургомистра.