Он стиснул трубку в кулаке и вымолвил:
— Старик не убит, понимаешь? Но хочет числиться в покойниках, чтоб не было соблазна у всяких персов и арабов. О том, что он живой, известно самым доверенным лицам, к которым я не отношусь. Знают об этом Спайдер, Мэлори и ваше руководство… еще, конечно, Мэри-Энн… Ну, рыжая у нас теперь наследница, а я кто такой? Нежеланный свидетель! Я пообщался с коммодором по телефону… зовет меня, сюрпризы обещает… такие, думаю, сюрпризы, весом в девять грамм…
Минуты две Кэти молчала, взволнованно дышала в трубку — видно, думала. Каргин тем временем неторопливо доедал компот. Сладкое ум просветляет и силу придает, а сила нужна — с утра уже набегался. Было ему и радостно, и горько. Радость от того, что с ласточкой поговорил, а горечь — от безысходности. В кратере сидеть — нелепо, на виллу идти — опасно… А куда денешься? Остров ведь, суша, окруженная водой! Имел бы крылья, улетел…
Мысль о крыльях и вертолете «Ирокез» уже угнездилась в сознании Каргина, когда он вновь услышал голос Кэти.
— Милый, ты уверен, что старый Патрик жив?
— Живее всех живых!
— Но ты ведь его не видел, только говорил с ним, да?
— Не думаю, что голос его имитировали. Не в голосе дело, а в словах. — Коснувшись берета на голове, Каргин добавил: — Такое было сказано, о чем лишь двое знали, он и я.
После секундной паузы Кэти произнесла:
— Если Патрик жив, иди на виллу. Ничего с тобой не случится, Керк, и ничего тебе не грозит.
Ничего с тобой не случится, Керк, и ничего тебе не грозит. Это я точно знаю.
— Откуда?
Кажется, она рассмеялась.
— Птичка на хвосте принесла. Ласточка!
— Я подумаю, — сказал Каргин. — Если получится, перезвоню.
Гаснущий звук поцелуя и торопливые гудки…
Он сунул мобильник в карман, допил компот и уставился на свои башмаки. После двухдневных блужданий по скалам, лесам и болотам выглядели они неприглядно.
Ничего не случится! Точно знаю! Блажен, кто верует… Хотя кому же верить, если не любимой женщине? Но и любимая не застрахована от ошибок. Он верит ей, она — Халлорану, а в результате…
Подстраховаться надо, решил Каргин. В условиях войны, бывшей для него привычным состоянием, он мыслил боевыми категориями, и в данном случае они гласили: верь-не верь, а если подозреваешь ловушку — подумай об отступлении. Отступить можно было по-разному, но лучше всего — под прикрытием контратаки. Подтянуть резерв, расставить пулеметы, обдумать, кто ударит в лоб, кто с фланга обойдет, когда и по каким сигналам…
Резерв в наличии имелся — те самые кровавые фанатики, которым не избежать возмездия. Ни в коем случае не избежать — изловят их, ублюдков, и, разумеется, перестреляют, чтоб лишнего не болтали… Вывод из этих коммодорских обещаний был абсолютно ясным: во-первых, не всех крысюков устаканили, а во-вторых, деваться крысам некуда. Правда, те еще союзнички…
Мрачно усмехнувшись, Каргин вытащил рацию, нажал на кнопку.
— Гепард-один вызывает части поддержки. Кренна, слышишь меня? Ты еще живой?
— Живой, но сердитый. Очень сердитый! — послышалось в ответ. Голос майора был резким и хриплым, но безнадежности в нем не ощущалось.
— Все еще хочешь содрать с меня шкуру?
Молчание. Потом — сухой смешок.
— С тебя, пожалуй, не хочу. Ты, в общем-то, был прав: контракт мой ненадежен, клиенты — сущее дерьмо, заказчик — жулик. Есть предложения, капитан?
— Так точно, майор. Я думаю, ты спустился через убежище в кальдеру? И много у тебя бойцов?
Пауза. Он слышал дыхание Кренны, а еще — едва различимый лязг оружия, шелест листьев да ругань на трех языках. Слов было не разобрать, но тон не оставлял сомнений — прикладывали крепко.
— Шестеро, — ответил наконец майор. — Двое ранены, но все боеспособны. Тех, кто не мог шевелиться, я сам… того… — Он прикрикнул на своих людей, и гомон смолк. — Жду еще пятерых. Должны подойти от скал. С тех, где тебя ловили.
— В лесу сидишь?
— В лесу. Поганый тут лес, сырой… Хуже, чем в Анголе. Зато трясин полно. Есть где утопиться.
Каргин оставил это замечание без комментариев.
— К северу от входа в бункер — свалка. Перед ней болото, а дальше — лес. Позавчера на том болоте парня пристрелили… кто-то из твоих, Пирелли или Горман, расстарался…
— Горман. Я помню это место.
Каргин посмотрел на часы, потом бросил взгляд на вершины утесов.
— Встретимся в лесу, напротив свалки, через двадцать минут. Поговорим, обсудим ситуацию. Согласен?
— А разве у меня есть выбор? — буркнул Кренна и отключился.
***
Они сошлись на лесной опушке в тот момент, когда над скалами мелькнула тень «оспрея».
Сделав круг над островом, машина набрала высоту и скрылась в затянувших небо облаках, но не на севере, а на западе, со стороны океана. Непохоже, что летят во Фриско, подумал Каргин, провожая взглядом самолет. Впрочем, по утверждению коммодора, Спайдер должен был отправиться в другое место, такое же уютное, как Иннисфри в недавнем прошлом.
В какое именно, Каргин не знал и, по большому счету, не интересовался. Глядя в хмурую физиономию Кренны, он думал сейчас о том, что у наемников судьба неблагодарная — все они с времен Ганнибала и Цезаря были не просто пушечным мясом, а мясом третьего сорта, которое швыряют в самую грязную из мясорубок войны. И там, кружась и вращаясь под стальным ножом, они ломали друг другу кости, а временами, заключив перемирие, пускали кровь хозяевам. Все зависело от обстоятельств: вчерашний друг мог обернуться врагом, вчерашний противник — другом. Ну, не другом, так союзником…