А улыбка у него была озорная, очень искренняя, какая-то мальчишеская.
Вот так оно, оказывается, и происходит…
Вот так оно и произошло…
— Ну что, позвоню-ка я на базу, — вздохнул Олег. — Пора нам убираться отсюда.
— Пора нам убираться отсюда.
Оксана не успела задуматься над загадочной фразой. Прибыли машины «Скорой», прилетели пожарные, подтянулись, оглушая сиренами, гаишники. Подошёл капитан, усатый и мрачный, взглянул на сплющенного «Жигулёнка»:
— Эй, чьё транссредство? Где водитель? Где документы?
Судя по интонации, ребятам очень даже светило оказаться во всём виноватыми.
— Наше транссредство, — сразу отозвался Олег. Вытащил и показал капитану маленькую красную книжечку, отчего гаишник, точно по волшебству, сделался чутким и деятельно сочувствующим:
— Ох ты господи… Вот беда-то… Ну да ничего, это мы сейчас…
И начались форменные чудеса. Тут же появился кран, капитан подключил своих и рьяно, будто это был его родной «Жигуль», стал руководить процессом спасения. Скоро с машины был снят придавивший её огромный сундук, колесо заменено и даже двигатель, вопреки всем хулителям «ВАЗа», благополучно запущен. Может, и вправду наша милиция нас бережёт? Особенно если за пазухой у нас кое-что есть… красное и прямоугольное…
Вот так и прилетело к Оксане её женское счастье. Почти артиллерийским снарядом. Который, как известно, два раза в одну воронку не падает…
Краев. Любители гробовой тишины
Когда он добрался домой, было время обеда.
— Ты меня уважаешь? — сразу задал ему Рубен традиционный русский вопрос. И, не дожидаясь ответа, потащил Краева к столу. — Будем хаш кушать. Хоть и не утро после попойки, но все равно хорошо. [85]
Ещё как хорошо! Из говяжьих-то ножек и разварного рубца, да с тёртой редькой и чесноком, не говоря уже о лаваше…
Краев отвалился от стола отяжелевшим и добрым, исполненным всепрощения и склонным к мудрому созерцанию. Однако всё же залез в древнюю, даже в компьютер не привнесённую записную книжку и нашёл-таки номер Коли Бороды.
Наичернейшего следопыта, копалу из копал. Собственно, Коля был трофейщик Божьей милостью, совершенный универсал. [86] С ним Краев познакомился, когда писал «О Блокаде, как она есть». Сошлись легко, точки соприкосновения высветились моментально — Коля тоже воевал в горячей точке, где-то в Африке, в государстве Серебряный Берег. Служба там, по его рассказам, была тяжела необыкновенно. В особенности для тех, кто пренебрегал запретом на секс с местными девушками. И не потому, что политработники так уж свирепствовали насчёт морального кодекса. Просто там, в Африке, народ припеваючи живёт с такими бактериями, от которых у европейца может запросто отвалиться главный мужской причиндал. И лекарства против этого наука ещё не изобрела. А ведь предупреждали балбесов…
Эх, Коля Борода, только бы ты сейчас на линии оказался!..
Краев набрал номер, поднес трубку к уху, услышал знакомый голос и несказанно обрадовался:
— Колян, ты? Это Краев Олег, по литературной части. Что, помнишь? И любишь? Самой братской любовью? Мерси, тронут до слёз… Колян, мне с тобой поговорить надо бы. Не, по телефону не стоит… Что, на Васькином? У Крузенштерна? Через час? Очень хорошо, буду.
Через пятьдесят минут он уже смотрел на блики, скакавшие по мелким волнам, на чаек, на суда, на бронзового адмирала. Говорят, курсанты-моряки одевают его в день своего выпуска в тельняшку. Огромную, специального пошива, согласно нерушимой традиции…
Коля Борода прибыл точно, минута в минуту, на огромном, как глыба, фиолетовом джипе. Наши люди на таких в булочную не ездят.
Наши люди на таких в булочную не ездят.
— Мастерам пера наше пламенное здрасте…
— Мастерам лопаты, — ухмыльнулся Краев, — тем же концом по тому же месту. Ну привет, привет.
— Эх, жаль, выпить нету. — Коля братски обнял его, сплюнул в Неву и перешёл к делу: — Ну что, брат, очередной шедевр готовишь? Информацию роешь?.. Только я, наверное, тебя огорчу, у меня теперь ничего интересного. Перековался, живу по уставу, чту закон… Прикинь, поисковым отрядом командую. Разрешения, согласования, лицензирование… и прочая хрень. Короче, весь беленький и пушистый, аж тошно.
На первый взгляд он производил впечатление весельчака, открытого и доброго рубахи-парня, но в соответствующих кругах о нём ходили легенды. Достаточно суровые. Когда много лет назад на него попробовали наехать конкуренты, он взял да и устроил им настоящий Сталинград. На невской многострадальной земле снова рвались мины, свистели осколки, лаяли шмайсеры и лилась кровь. После чего настала тишина. Гробовая. В буквальном смысле. И стояла долго… Коля Борода был не тот человек, с которым стоило портить отношения, ну да Краев об этом не держал даже и мысли.
— Не, Колян, — улыбнулся он. — Дело у меня личное, сугубо шкурное. Ты уж извини… Ствол нужен позарез. Тяжело в России без нагана.
— Вот сука жизнь, — расстроился Борода. — Никакого покоя честным налогоплательщикам. Дожили, называется. Если уж писатели за стволы стали хвататься… — Он вытащил «Pall Mall», вопросительно посмотрел на Краева, уважительно кивнул и щёлкнул зажигалкой. — Правильно, а я вот, дурак, всё травлюсь, прямой дорогой топаю к раку легких… — И Коля глубоко затянулся, словно желая показать, как далеко он зашёл по этой дороге. — Значит, так. Могу парабеллум ноль восьмой, [87] вальтер пэ-тридцать восемь, [88] наш наган калибра семь шестьдесят две. Если намерения серьёзные, то нет проблем с трёхлинейкой, [89] винтовкой Маузера или эм-пэ сороковым. [90] А если совсем уж припёрло, рекомендую эмгэ-сорок два [91] — решает все проблемы, причём радикально. Пару недель подождёшь? Раньше никак — завтра в Долину смерти [92] еду, а там — мама, роди меня обратно, детки, личный состав. В общем, недели через две, когда буду в Питере, подвезу… Потерпит?