Да, теперь я знаю, откуда и для чего пришел. Память лежит передо мной открытой книгой — тйчнее, сразу две памяти. Моя и того, кому когда?то принадлежало это тело. Но вот кто такая Царица Теней? Откуда она взялась? Я помню истории Новых Богов, Восстание Ракета и низвержение Обетованного, бегство его старых хозяев и прорыв Неназываемого Все это есть во мне. Но вот Царица… ее брат… Черный… Возрождающий.
Белые пятна. Я никогда и не знал этого. Я воевал с кем?то из магических рас и не подозревал, что среди них окажется любительница имени «Царица Теней»
Я заставляю себя подняться. Ну что ж, бой закончен, пришла пора считать потери…
Они невелики. Достаточно ощутить лишь малейшую дрожь заклятий, готовых немедленно бросить в бой всю свою иномировую силу. Я ничего не потерял.
Но чем смыть черный позор поражения?…
Я не мог уйти, бросив тело доблестно сражавшегося Врага без погребения, разумеется, я не зарывал тела в землю и не разжигал последнего костра. Один удар — и в склоне изуродованного холма пробита глубокая и прямая пещера. Второй удар — высеченные искры складываются в застывшее сверкающее ложе Удар третий — пещера наглухо запечатана.
Второй удар — высеченные искры складываются в застывшее сверкающее ложе Удар третий — пещера наглухо запечатана. Там, в дальнем ее конце, остается мой Враг — безгласный и недвижимый Тело сохранится нетленным. Пусть оно ждет своего часа.
Повернувшись спиной к холму, я ухожу прочь Позже, когда уляжется суматоха в мыслях, я детально, по мгновениям восстановлю схватку и, пустив в ход весь арсенал заклятий познания, выясню, кем же был мой таинственный противник.
МЕСТО ДЕЙСТВИЯ: ЛЕСНОЙ ПРЕДЕЛ. ХУТОР АРГНИСТА
Полдень. Солнце в зените. Края полей тонут в жарком мареве. Торопись, летний час дорог.
Хоть и нет хозяина, а отлынивать все равно не дадут. Теперешний день зимний месяц кормит. Так что мысли прочь, косу в руки — и давай по неудобьям, где еще сочная трава осталась, маши от светла до темна. Хорошо, Орды нет, увалила куда?то, проклятущая, в кои веки можно спокойно работать. И даже Нелюдь с Нежитью, нахлынувшие, кажутся совсем не страшными. Так, маячат где?то неподалеку, но теперь?то они ученые.
Самострел, работа Двалина сгинувшего, на диво силен оказался. Тетиву одним движением взведет и ребенок, а кучность боя такова, что закрепи арбалет на колоде, — и он тебе будет одной стрелой ранее всаженную в мишень расщеплять. Гоблины этих самострелов теперь пуще огня боятся. Алорт, что теперь на хуторе вместе с Деерой?хозяйкой правит, распорядился побольше таких наделать. Хоть и похуже они вышли у своих умельцев, а все равно куда лучше тех, что раньше были.
Правда, к хуторам не одни только гоблины с троллями подались. Придвинулась и Нежить, от которой копья да стрелы не помогают. Поневоле вспомнили старые, дедовские еще слова?наговоры, обереги, камни охранные… С призраками только так и сладишь.
Идут дни, солнцегрей сменился гриборостом, на ягодниках налились алые точки брусники, началась жатва, а от хозяина, от Аргниста, — ни слуху ни духу. Да и откуда ему взяться, слуху?то? Приказчики только по весне пожалуют.
Деера совсем извелась. Не говорит никому, голову высоко держит, и слез ее никто никогда не видит, а только сохнет с каждым днем, уж и непонятно, в чем душа держится. Алорт тоже все мрачнее и мрачнее — крепко отца любил парень, то всякий знает; и Армиол как в воду опущенный, не улыбнется лишний раз, с девкой не пошутит, а вот Арталегу раздолье. Братьев он за указ не считает, а те пока, завет отцов храня, кулаки в ход не пускают. Саата что ни день, вся в слезах. Перед людьми стыдно — вот?вот схватит младеня в охапку (дочь у нее народилась, красивая, точно игрушка) — и к отцу на хутор. Позору не оберешься! А что еще молодухе делать, ежели муженек уже всех незамужних девок перепробовал и теперь уж и на мужних жен поглядывает? А Саату все больше вожжами потчует.
…Нет, коли не вернется хозяин, быть большой беде. Аргнист, он ведь словно вервие на венике — весь пук вместе держит, хоть его и не видно почти. Сыскать бы хозяина?то! Да только где ж его сыщешь… И чародея толкового, чтобы заклятьем отыскать смог, только на юге найти можно.
И мрачнеют лица, и думаются невеселые думы, да только все без толку. Куда с хутора подашься? Бают, на севере рожденным за Костяную Гряду хода нет. И желающих проверить это на себе что?то не находится…
…А все?таки хорошо — лето пока еще на дворе. О зиме сейчас лучше не думать.
Я вышел к краю леса; между деревьями зажелтело еще не сжатое поле. Зайти на хутор? Назваться можно целителем… Меня отчего?то тянуло зайти… Да, конечно, я же был здесь! Точнее, не я, а тот… в чьем облике я пока хожу.
Я оглядел себя: зеленый плащ… длинный белый лук… тонкий белый меч с семью рунами на лезвии… Да, все так, как было.
Через приотворенные створки ворот я вошел во двор. Память услужливо подсказывала, кто есть кто среди сновавших по двору людей, которые, увидав меня, внезапно разом замерли, пораскрывав от изумления рты.
И неудивительно — покойник вдруг вернулся!
Я откинул капюшон и поклонился — я, никогда и никому не кланявшийся! Но привычки того, другого, были сильнее.