Хеорт с недоумением воззрился на Прекраснейшую. Зачем она мешкает? Они не могут останавливаться возле каждого трупа.
— Дурень, она жива! — яростно бросила в ответ на недоуменный взгляд спутника Эльтара. — Не стой чучелом! Если умеешь, помогай! Мне надо удержать ее душу!
Хеорт торопливо кивнул.
Эльтара осторожно положила ладонь на еще теплый затылок. «Не уходи», — просила она. «Останься», — умоляла она. «Тебе еще рано туда», — убеждала она.
..
И чувствовала, что терпит поражение. Маленькая и чистая душа ребенка уходила все дальше и дальше в пределы Серых Стран, откуда смертным нет возврата.
«Я все равно не отступлюсь! — вырвался у Эльтары яростный беззвучный крик — Все равно верну тебя! Ты станешь моим Каором!»
Каоры — Спутники, на языке людей, — могли жить только в непосредственной близости от своего создателя. День, не больше, выдерживали они, не видя того, кто подарил им жизнь.
И душа умирающей затрепетала, подчиняясь могучему и властному зову, повлекшему ее назад, к беспомощно лежащему телу.
Девочка открыла глаза.
— Мама?
У Эльтары перехватило горло. Этого она никак не ожидала.
— Я знала, мама, что ты найдешь меня, и даже не убегала. Мне было страшно, но я знала, что если они схватят меня, то ты вернешься… — пролепетала девочка. Рана на спине затягивалась, подчиняясь заклятьям Эльтары; Хеорт помогал, как только мог.
— Все будет хорошо, — только и смогла выдавить из себя молодая волшебница. В горле у нее по?прежнему стоял ком — у нее, холодной, рафинированной эльф?ранской принцессы, старшей дочери Вечного Короля! (И зачем только мать решила привести в мир еще и младшую сестренку Эльтары? Ее привела, а сама ушла Вниз… Отец до сих пор так и не оправился от удара.)
— Все будет хорошо, — повторила она, когда девочка поднялась, крепко вцепившись в руку волшебницы. — Все будет хорошо, а теперь тебе надо немного поспать…
Глаза спасенной тотчас закрылись. Правда, со стороны этот сон мог бы показаться странен — девочка шла, как привязанная, за Эльтарой и Хеортом, обходила препятствия, поворачивала, когда нужно, направо или налево, но при этом крепко спала…
Создатель имел абсолютную власть над своим Каором.
Я стоял на ратушной площади Галена — Галена Светлопенного, как торжественно именовали город его обитатели. Похоже, сегодняшний день здесь был недобрым. Кое?где лежали бездыханные тела, несколько нарядных домов, удостоенных чести выходить фасадами на главную площадь, изглодал огонь. Неприятель? Орда? Нет, сами люди. Что ж, пусть разбираются. Это не мое дело. Хватит и того, что я спас человека по имени Аргнист. Пора подумать и о себе. Заглянем?ка в здешние прославленные храмы!…
Я ничем не выделился бы в людской толпе. Разве что голым, совершенно лишенным волос черепом, — местные обитатели все как один носили прически. Правда, мне почти никто и не встретился — несколько рывшихся в брошенных домах мародеров не в счет. При виде меня они тотчас бросились наутек, словно перед ними появилось невесть какое чудовище. И чего 4испугались, в самом?то деле? Оружия при мне нет, дела до них никакого тоже…
Храм открылся внезапно. Я не ожидал его появления, и это мне весьма не понравилось. Силу этого места я должен был ощутить за несколько кварталов, а вместо того она обрушилась на меня, когда я повернул за угол и оказался прямо перед громадным строением.
Храм Ракота Грозного.
Внушительно, что и говорить. Людям должно нравиться. Они любят, когда есть перед чем трепетать и чему поклоняться.
Две башни из непроглядно?черного камня уходили ввысь, вздымаясь над городом. Гладкие, без окон и без бойниц, заканчивающиеся отполированными острыми навершиями исполинского размера, они напоминали вонзенные в небесную синь копья. Между ними на высоту полутора десятков саженей (сажень в этом мире равнялась среднему человеческому росту) вздымалась полукруглая арка из белоснежной «каменной кости». Арка вела внутрь, в главный молельный зал, где стояли алтарь и статуя Восставшего.
Больше там ничего не было. Голый мозаичный пол из чередующихся черных и белых крестов. И — пустота.
— Да нет, кое?кто здесь все ж имеется, — раздался позади меня спокойный и негромкий голос.
Я резко обернулся. Как же так, ко мне подкрались со спины, а я даже ничего не почувствовал!
— Ты и не мог ничего почувствовать, Губитель, — услыхал я.
Немолодой стройный мужчина с заметной проседью в темных волосах. Острое, хищное, ястребиное лицо. Глубоко посаженные глаза.
— У меня для тебя есть дело, Губитель, — сказал он, плотнее запахивая плащ. Не из простых, кстати, его сработали феи, или я уже ничего не понимаю в таких вещах. (Только потом я понял, что память начала возвращаться ко мне именно в эти минуты. Я вспомнил, кто такие феи…)
Я молчал. Этот человек — вернее, Нечто, соблаговолившее принять его форму, — стал бы великолепным Врагом. Для того чтобы взять над ним верх, потребовались бы все мои силы и все искусство. И шансы у нас, как мне показалось, были бы совершенно равными.
Собеседник правильно понял мое молчание.
— Не хочу тебя ни к чему принуждать силой, Губитель. Хотя и мог бы. Я знаю, кто ты, откуда ты взялся, каково твое настоящее имя и кто такая Царица Теней. Догадываюсь также, кто такой Возрождающий… Только догадываюсь, ибо по Закону Равновесия не могу знать всего. Но тебе, поверь, все знать вовсе необязательно. Впрочем, если ты все же пожелаешь, я открою тайну — после того как ты справишься с Ордой. Тебе не составит труда сделать это.