А теперь… «Как же ты не видишь страданий и мук тех, кто волею судеб оказался слабее тебя? — криком кричал мне в ухо чей?то неслышимый голос. — Как же ты можешь проходить мимо них равнодушно? Почему ты не используешь свои Великие Силы, вырванные из заточения, чтобы облегчить несчастным их и без того горькую участь?…»
От этих мыслей все начинает постепенно путаться. Я был Губителем. Врагом всего и всех. Неведомо кем и для чего рожденным. Неведомо где и как выросшим. Я никогда не шел сражаться, чтобы помочь кому?либо. А тут… Я всегда относился с некоторой иронией к высокопарным заявлениям Белых рыцарей, объявивших себя чуть ли не единственными защитниками Добра в пределах Упорядоченного.
Стоп! Белые рыцари! А ведь это тоже оттуда, из глубокого, начисто забытого прошлого. Я пытаюсь вспомнить что?либо еще — кто они такие, откуда взялись, с кем сражаются, — но напрасно.
Иногда мне кажется — кто?то специально крошечными порциями отмеряет мне возвращаемые воспоминания.
Нет, конечно, этот странный, нашептывающий в уши голос не заставит меня свернуть и отступить от раз принятого плана, но… может, стоит все же взглянуть, что делается на юге? И заглянуть не только в храмы и обиталища колдунов?.
.. может, стоит все же взглянуть, что делается на юге? И заглянуть не только в храмы и обиталища колдунов?…
Был солнечный и безмятежный день, когда я вышел к отдельно стоящему хутору. На первый взгляд он почти ничем не отличался от прочих, что попадались мне на пути — тот же прямоугольник стен, та же отдельно стоящая кузница, но при виде его тот странный мой внутренний голос внезапно пришел в непонятное возбуждение, волей?неволей передавшееся и мне.
Чем?то он был знаком мне, этот хутор. Я имел здесь какие?то дела с его обитателями… И притом совсем недавно… Что?то очень важное… вопрос жизни и смерти… словно бы спас здесь кого?то…
Я заколебался. Что это все значит? До того как провалиться в беспамятство во владениях Царицы Ночи, я побывал здесь? И даже свел дружбу с кем?то из здешних обитателей? Невероятно!
И тем не менее это было так. В памяти всплывали смутные, словно подернутые туманом видения: бело?оперенные стрелы, пронзающие синевато?стальные панцири громадных жуков… тело страшно изуродованного невысокого, очень коренастого и широкоплечего человечка с окладистой бородой… и второй человек рядом с ним — напротив, высокорослый, мощный телом, хотя уже далеко не молод…
Да! Как же я не сразу узнал! Это же его хутор, того самого высокого, которого я спас в лесу от тварей Орды! Или… или это не я его спас? Но тогда почему я это так ярко помню?…
Я даже присел на мшистый камень возле самого края дружно колосящегося поля. В мыслях царил полный сумбур. Что же все это значит?!
Рядом из?под соседнего камня бил слабый родничок. Вода заполняла выстланную мхом впадинку, образовалось естественное зеркало. Я склонился над ним.
Да, это мое лицо. Сперва оно казалось мне совершенно чужим, но вот из?под надетой кем?то маски начали проглядывать мои собственные черты. Волосы редели, скоро от этой непристойной гривы не останется и следа. Глаза становились глубже посаженными, утрачивая легкомысленную голубизну и обретая мой исконный цвет — черный. Подбородок становился более массивным, скулы утрачивали мягкость очертаний, рот вновь стал похож на оставленный мечом разруб. Плечи разворачивались, становясь шире и наливаясь силой; руки тоже бугрились мускулами, ладони сделались шире и куда сильнее. Все в порядке, а то сперва я подумал, что окончательно сошел с ума и в голове одни лишь бредовые воспоминания, ничего не имеющие общего с действительностью…
Да, это снова я. И облик мой достоин моего имени. Однако… почему же так настойчиво лезут в голову какие?то явно чуждые мне воспоминания? Я даже помню, как звали этого хозяина хутора, — Аргнист.
И стоит мне только произнести про себя по буквам это имя, как в голове словно взрывается целый пучок вспарывающих небо молний. Аргнист! Да, я спас его! И… и сейчас он в страшной опасности!
Я словно наяву увидел невысокую красно?кирпичную стену какой?то крепости, доверху облепленную разнообразными тварями Орды. Живые пирамиды из сине?панцирных жуков служили дорогой чудовищам покрупнее — вплоть до настоящих гигантов. И там, наверху стены, шла отчаянная схватка. Я вновь увидел спасенного мной человека, ловко отмахивавшегося мечом от наседавших на него тварей, а рядом дрались несколько совсем молодых парней, кое?как, неумело ворочавших клинками. Их участь была решена. Они не продержатся и нескольких минут. Их война будет проиграна. Горе побежденным! Больше тут сказать нечего.
Но я же спас этого человека! Я спас его один раз и, следовательно, имел очень веские основания так поступить. А значит, не миновать и второго раза!
Я сжал кулаки. Это не похоже на Губителя, но… Ладно, время действовать, размышлять будем потом!
Голубое небо над крепостью безучастно смотрело вниз. Наверное, его тоже забавлял разыгрывавшийся кровавый спектакль. Боги любят тешиться страстями и смертями людей. И редко, очень редко когда смертным удается отплатить за это.