— Вольно, — устало махнул рукой главбез. — Профессор, вам карты в руки, делайте свою работу. А вы, капитан, пока мне расскажите… как вас по имени-отчеству, кстати?…
— Лоокут Иванович.
— Ну так что, Лоокут Иванович, как у нас тут в целом?… Кто вообще в курсе о… происшествии?…
— Минимум, — не замедлил с ответом капитан. — И почти все сейчас здесь. Мне доложили вчера утром — сказали, метеорит упал. Выехал лично. Когда увидел, что это за «метеорит», приказал оцепить и сообщил наверх. Ничего не трогали, близко не подходили.
— И почти все сейчас здесь. Мне доложили вчера утром — сказали, метеорит упал. Выехал лично. Когда увидел, что это за «метеорит», приказал оцепить и сообщил наверх. Ничего не трогали, близко не подходили.
— Совершенно правильные действия. Со всех — подписку о неразглашении. И лично проследите, чтоб не болтали лишнего. Если и дальше будете действовать правильно — смело можете рассчитывать на представление…
— Служу России, товарищ полковник! — подтянулся Атастыров.
После того, как схлынула антисоветская истерия, подросло новое поколение, не видевшее коммунизма, а Советский Союз окончательно стал историей, правительство, как следует поразмыслив, решило, что кое-какие аспекты тех времен не худо бы все же восстановить. К примеру, пионерскую организацию — без идеологии, но с летними лагерями, дворцами пионеров, кружками и клубами, сбором макулатуры и металлолома. Пусть дети получают надлежащее воспитание — чего им без призора болтаться-то?
Точно так же были возвращены и прежние обращения — «господа» в народе так и не прижились.
Профессор Гадюкин тем временем стоял на краю воронки, рассматривая инопланетный корабль поверх темных очков. Макушку он прикрыл панамой — денек выдался не по-апрельски жаркий. И не скажешь, что до Полярного Круга всего ничего…
Штуковина, наполовину зарывшаяся в грунт, больше всего напоминала металлическое яйцо размером с небольшой сарайчик. Судя по оплавленным породам вокруг, приземлилось оно донельзя раскаленным, но за истекшие сутки успело остыть.
— Мелкое какое-то… — наморщил нос подошедший Эдуард Степанович. — Лилипуты, что ли, прилетели?
— Ну отчего же, батенька? Мне кажется более верным предположить, что внутри ограничено жизненное пространство. Возможно, перед нами не полноценный звездолет, а шлюпка или спасательная капсула… Впрочем, сейчас все узнаем. Я верно понимаю, что на видимой части нет ничего даже отдаленно похожего на вход… или выход?…
— Мы ничего такого не видели, — подтвердил Атастыров.
— А снизу?
— Снизу пока не смотрели. Затруднительно.
— Трудно с вами не согласиться, батенька, трудно… Ну ничего, сейчас все сделаем. Лелик!
— Ум-гу!… — послышалось из ЛТ-42.
Атастыров с подчиненными невольно отшатнулись — совершенно естественная реакция для впервые увидевших Лелика. Горбатый великан на три головы возвышался над ними всеми, уродливое лицо питекантропа кривилось в понимающей ухмылке, а могучие ручищи уже выкатывали из вертолета маленькую мобильную лебедку. За ним выбралось несколько рабочих с бурами, лопатами и веревками.
— Осторожнее, товарищи, осторожнее!… — взывал Гадюкин, с беспокойством глядя, как космическое яйцо медленно, но верно выволакивают из гнезда. — Да осторожнее же!… Это все-таки моя Нобелевская премия!…
— Не рассчитывайте, профессор, — мотнул головой Эдуард Степанович. — Каким образом вы собираетесь к этому примазаться? Это ж не вы этот корабль построили…
— Эх, батенька, все б вам только меня разочаровывать… — обиженно надулся Гадюкин. — Уже и шуток не понимаете… Лелик, что там?…
— Ор-га, Ху-Га! — вытер пот со лба великан.
— Ну, значит, будем резать! — довольно потер ладошки профессор. — Лелик, ты дрель захватил?
— О-ро!
Бессменный ассистент гения скрылся в недрах ЛТ-42 и вернулся в маске сварщика, окончательно придавшей ему сходство с неким фантастическим чудовищем.
Великан с легкостью накинул на плечи ранец плазменной дрели, дернул шнур и принялся невозмутимо вскрывать космический корабль, словно консервную банку.
— Профессор, а вы не слишком торопитесь? — осведомился Эдуард Степанович.
— Напротив, батенька! Мы с вами и без того преступно промедлили! Что если перед нами спасательное средство, потерпевшее аварию?! Что если там, внутри ожидает нашей помощи пострадавший космонавт?! Дорога каждая минута!
— Ну, тогда, конечно…
— А еще меня комары закусали и лысину напекло. Лелик, работай быстрее!
Лелик только невнятно замычал, и без того выкладываясь на полную. Приходилось соблюдать максимальную осторожность, дабы случайно не повредить драгоценное содержимое. Конечно, никто не знал, что именно скрывает металлическая скорлупа, но все верили — что-то ценное!
С торца «космическое яйцо» оказалось приплюснутым, и там обнаружилось нечто вроде покореженных амортизаторов. Значит, оно все-таки приземлилось, а не просто упало. К тому же создавалось впечатление, что эти «амортизаторы» — лишь остатки чего-то большего…
— Необычный сплав, — цокнул языком профессор. — Даже если внутри пусто — находка все равно ценная…
— Надеюсь, все-таки не пусто.
— Будем посмотреть, батенька, будем посмотреть… Скажите-ка, а вот на ваше мнение — как Они выглядят?