Искались же эти приключения по методу Колумба: «Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что!»
Сеня принялся чертить прямо на усыпанном песком полу пещеры маршрут нашего путешествия. Вспомнить им удалось почти все. За одним маленьким исключением: ни один из ментов не мог связно объяснить, как мы двигались к Гэлгледу! Они, видите ли, шли наобум Лазаря и понятия не имели, в какую сторону света перемещались!
Пришлось оказать содействие моим незадачливым топографам. Объяснить
им, естественно, ничего не удалось. Поскольку эти «цари зверей» ни разу не додумались, что язык своих «подданных» нужно учить! Я выбрался из?под опостылевшего гребешка Ровены (будем надеяться, что мои персональные блохи кусать ее сильно не будут!) и подошел к Сене.
Рабинович попытался меня отпихнуть. Дескать, изыди, нечисть, без тебя тошно! Но этого сделать я ему не позволил и, словно случайно, прочертил лапой на песке полосу нужного размера и в требуемом направлении. Тупой Сеня тут же стер мой шедевр, но от меня так просто избавиться не получится! Я снова начертил полосу в том же самом месте.
— Мурзик, иди на место, я сказал! — заорал разобиженный Рабинович, но я на него внимания не обратил.
Давай, Сеня, покомандуй! А то твой пресловутый «альфа?лидер» плесенью покроется…
Рабинович попытался снова стереть начерченную мной полосу, но его неожиданно остановил Жомов. Видимо, школьная игра «Зарница» осталась единственным, что составило Ванино образование! Однако именно сейчас такая «разносторонняя» развитость пришлась как нельзя кстати.
— Сеня, подожди, — поймал Рабиновича за руку Жомов. — Вспомни, где было солнце, когда мы очнулись на поляне! Твой чудной пес играл и совершенно случайно начертил нам полоску в нужном направлении!
Конечно, случайно! Стал бы я ради сомнительного удовольствия поиграть с Рабиновичем лезть ему под руки. Впрочем, на Жомова я и не обиделся. Трудно ожидать от людей, что они поверят в разумность кого бы то ни было, пока он их матом не покроет.
Впрочем, на Жомова я и не обиделся. Трудно ожидать от людей, что они поверят в разумность кого бы то ни было, пока он их матом не покроет. У меня это, к сожалению, не получается. Вот и приходится постоянно выслушивать пренебрежительные отзывы о своих способностях.
Последним, что нанесли на карту, было место появления в этом мире Горыныча. Когда наш умник вывалился из своих пресловутых ворот, даже не подумал о том, что следует запомнить их местоположение. Поэтому точку на карту нанесли очень приблизительно. За что Горыныч наслушался достаточно ласковых слов из блатного жаргона пьяных тинейджеров в адрес своей наблюдательности!
— Подождите, мужики, — остановил галдеж Рабинович. — Смотрите, нас выбросило на юго?западе карты. Точка появления сегодняшних монстров находится на севере, а Горыныч вывалился на юго?востоке. Почти равносторонний треугольник получается. Тебе, умник с тремя газосварочными аппаратами, это ни о чем не говорит?
Сеня чуть?чуть переместил точку появления Горыныча на юг и соединил
все три между собой. Действительно, получился равносторонний треугольник.
Горыныч осмотрел его со всех сторон. Причем каждая из трех голов поочередно располагалась то над одной, то над другой точкой. Затем Горыныч собрал свои черепушки в кучу и удрученно вздохнул.
— Говорит, — сказал он, похлопав крыльями по двум крайним головам. — Треугольник — это не круг. И радиуса у него нет…
— Ге?ни?аль?но! — заверещал Попов так, что оглохшая от прежнего его крика летучая мышь свалилась со своего навеса под потолком пещеры и выбила оба глаза.
Придется теперь сердобольному филину полностью взять ее на
содержание. Если, конечно, в здешнем лесу домов инвалидов для пострадавших
от Попова еще не придумали! — Ты что, птеродактилей сын, геометрию в школе
не учил?
— Геометрию нам только с четвертого класса преподают! — обиделся на неизвестно чьего сына Горыныч. — Мы во втором только круг проходим, поскольку это основная фигура миросотворения и миропонимания…
— Опять умничать начал? — поинтересовался Жомов. — Еще раз что?нибудь такое скажешь, заставлю Уголовный кодекс наизусть учить!
Пока они ругались, мой Сеня преспокойненько вычислил местоположение центра равностороннего треугольника (по?моему, он на пересечении биссектрис лежит), и воткнул во вновь полученную точку сухую соломинку.
— Пещера Мерлина где?то здесь, — провозгласил Рабинович. — Кстати, чтобы обойти все ворота на окружности, нам бы дней десять понадобилось. А так можете считать, что повезло…
Сборы заняли довольно много времени, поскольку требовалось починить повозку, на которой приехал в Шервудский лес приор Вестминстерского аббатства.
Другого средства для транспортировки сокровищ и еще более драгоценной туши Попова под руками не было. Поэтому пришлось Кауте и Аллану сдирать с бортов повозки церковные эмблемы, чтобы не светиться перед властями, и собирать ее по частям.
Ровена тоже было намылилась ехать через все графство верхами. Однако дамского седла под руками не оказалось, что и помогло Рабиновичу загнать капризную девчонку в повозку к Попову.
Если учесть, что туда же загрузили Горыныча, драгоценности и те