Даже Жомов и то думать стал, прежде чем с кулаками на все, что движется, бросаться. А меня вдруг на самочек потянуло. Видимо, по возвращении нам всем у психиатра консультироваться придется. Причем у одного и того же! А пока нужно повнимательней за собой проследить.
Перепуганный собственными ощущениями, будто болонка паровозным
гудком, я совсем прослушал начало рассказа о нашем чудесном спасении. Из
оставшейся части бессвязной аборигенской речи мне удалось понять, что
поднял тревогу Каута. Вроде бы Катберт завалился в его комнату с наглой
мордой и потребовал немедленно выселяться, пока он не сдал «вонючего
сакса» властям как пособника арестованных колдунов. Каута спорить не стал
и, схватив Горыныча в охапку, сиганул из окна.
С перепугу трехглавый троглодит увеличился в размерах и даже перед приземлением пару раз умудрился махнуть крыльями. Поэтому в этот раз обошлось без членовредительства. Дальше все проходило по накатанному сценарию!
Как и во время первого нашего спасения из застенков подлого Бедивера, сакс пробрался в замок, отыскал там Грифлета, который самозабвенно занимался «поиском Святого Грааля», и потребовал от него спасти «сарацинов». Благородный рыцарь отправился выяснять причины ареста и договариваться о поединке на ристалище. Каута на него плюнул и стал сам искать место, куда поместили арестантов. А Горынычу просто надоело ждать. Тем более что жители Каммлана начали забрасывать камнями не набравшего еще нужную форму монстра.
Шкура у него дубовая, так что больно Горынычу не было. Но обиделся он конкретно!
В общем, каждый дудел в свою дудку, а в итоге получилось все на удивление слаженно и, что самое ценное, — вовремя! Все трое в одинаковой степени бешенства оказались разом в одном месте: возле северной башни.
Дальше рассказывать нечего. Каждый из действующих персонажей описывал собственную доблесть. Причем, судя по голосу, врал безбожно. Даже Грифлет явно приукрашивал свой поединок с перепуганными Горынычем стражниками. Хотя что с него взять? У рыцарей вранье в крови сидит! Достаточно Бедивера, Галахада и Мордреда вспомнить.
Вся честная компания угомонилась ближе к полуночи. Я к этому времени достаточно надремался, поэтому встал и пошел осматривать окрестности.
Впрочем, ничего интересного мне так и не попалось. Так, прошуршали в траве пара мышей, филин пялился с дерева на затухающий костер, да где?то правее фырчал во сне олень. Поначалу мне захотелось сбегать и напугать его, но потом я передумал. Лягнет еще, дурак, спросонья!
Я вернулся в лагерь и прилег рядом с Рабиновичем. Он во сне причмокивал и перебирал пальцами. Видимо, бедолага никак не мог пересчитать отобранные у Аллана сокровища. Я почему?то ткнулся носом в его щеку и начал засыпать.
Первая спокойная ночь в этом дурацком шестом веке!
ГЛАВА 4
За время пути в Шервуд маленький отряд «сарацинов» заметно увеличился
в размерах. Виною тому были два естественных фактора. Появление приплода и
значительная прибавка в весе исключаются.
Во?первых, свое дело сыграла утренняя благотворительность Рабиновича. Ошарашенное щедрыми ядами население ближайшей деревушки почти в полном составе решило перейти под юрисдикцию Рабиновича. Мгновенно забыв клятву верности, данную предыдущему сюзерену.
Становиться местным феодалом в Сенины планы не входило. Он, вообще?то, хоть и любил командовать, но лишний груз ответственности взваливать на плечи не собирался. Да и скажите на милость, зачем отряду, скрывающемуся от преследования разгневанного полчища консервированной ветчины, обременять себя бесполезной массовкой?!
Однако население деревни не желало менять своего решения. Местная профсоюзная делегация выделила ходоков к «благородному и щедрому сэру Робину» со слезным прошением не прогонять их обратно к предыдущему рабовладельцу. В противном случае деревня полным составом обещала поднять немедленный бунт. Сеня, помня вчерашний поповский заскок, к бунту аборигенов подстрекать не хотел. Поэтому?то гениальному Рабиновичу и пришлось найти мудрое решение, удовлетворившее всех (тем более, оно совершенно подходило изменившимся планам экс?кинолога).
Выстроив аборигенов на площади, Сеня громко провозгласил, что возьмет себе на службу некоторых жителей деревни, которые особо проявят себя в воинском искусстве. За это все остальные аборигены должны сидеть тихо и выполнять распоряжения своего обычного сюзерена. Платить дань и все остальное. А уж средств на это дело Рабинович обещал выделить более чем достаточно.
— И на хрена тебе лишние люди понадобились? — удивился после этой тирады Жомов.
— Похоже, сэр Робин решил попробовать мое ремесло, — хитро прищурившись, ответил вместо Рабиновича Аллан.
Сене пришлось довольно долго объяснять Жомову, что он задумал в этот раз. Слов было сказано много. Начиная от таких высокопарных эпитетов как «восстановление исторической справедливости» и «отмщение за жестокость распоясавшихся рыцарей», до просто банальных — «Ваня, покушать и выпить тебе всегда хотеться будет!».
В двух словах объяснялось все так: Рабинович нашел способ, как увести
в свое время несметное богатство. В отличие от остальных, Сеня вчера очень