Системы в их криках никакой не наблюдалось, пока дятел?барабанщик не задал птичьему оркестру ритм. Затем к общему концерту подключились кабаны, белки и еще бог весть кто. Даже лошадь не смогли удержаться и выдали соло для иго?го с оркестром. Через пять минут лес вокруг поляны орал так, что даже у Попова заложило уши. Андрей не выдержал.
— МО?ОЛ?ЧА?А?А?АТЬ! — заорал он во всю мощь своих легких, и в лесу наступила тишина.
Сразу стало слышно, как с веток сыплются оглушенные звуковой волной птицы. Только дятел еще пару раз по инерции стукнулся головой о засохший дуб, но быстро отвалился от ствола и грохнулся в прошлогоднюю прелую листву.
Последними попадали несчастные кони. После Андрюшиного крика они попытались разбежаться в разные стороны. Но, поскольку привязаны были все к одному дереву, то единственное, что у них получилось, так это протаранить головами друг друга и со спокойной совестью поотбрасывать копыта. На поляне наступила абсолютная тишина.
— Вот так?то лучше, — удовлетворенно проговорил Попов и вытащил кувшин из рук ошалевшего Жомова. — И не хрена больше на меня орать.
— А больше никто и не будет, — пробормотал Рабинович, прочищая пальцами заложенные криком уши. — Потому как никого и не осталось…
Нормального завтрака, естественно, не получилось, поскольку
ошарашенный Аллан уронил вертел с кабанчиком в костер. Пока иомен приходил
в себя, кабан, как это ни покажется странным, переворачиваться с боку на
бок не хотел. Вот и получилось, что нижняя часть тушки подгорела и
перемазалась в золе, а верхняя осталась наполовину сырой. Есть такое блюдо
стали только Попов, Горыныч и Мурзик, которым по большому счету было все
равно, что совать в пасть.
Есть такое блюдо
стали только Попов, Горыныч и Мурзик, которым по большому счету было все
равно, что совать в пасть. Остальным пришлось довольствоваться остатками
копченостей, привезенных из Шервуда. Впрочем, и эту пищу скудной нельзя
было назвать. Тем более, хлеба было вдоволь, а самогонки еще больше! Одна
только Ровена мучилась, поскольку запивать мясо ей пришлось ключевой водой.
Сеня верить в то, что жилище Мерлина по?прежнему остается неуловимым,
не собирался. Наскоро перекусив, он принялся ходить кругами около вросшего
в землю валуна и пытался найти кнопку, открывающую потайной ход. Рабинович
даже заставил Ивана покачать этот камень, надеясь сдвинуть его с места и
отыскать какой?нибудь люк, ведущий к детям подземелья. Естественно, что
ничего из этого эксперимента не получилось, и валун остался стоять там,
где стоял до этого веками.
— Сеня, ты хоть помнишь, как Мерлин выглядел? — поинтересовался Попов
у Рабиновича после безуспешной попытки сдвинуть камень. — Не та комплекция
у старичка?то. Он если бы и мог с этим камнем что сделать, то только лоб
об него с разбегу разбить. Или волшебной палочкой его с места на место
двигать. Андрюша попытался съехидничать, но получилось все наоборот. Из?за
набитого недожаренной свининой рта внятно передать интонацию у Попова не
получилось, и Сеня принял все за чистую монету.
— Ну?ка, Горыныч, иди сюда! — завопил Рабинович на всю поляну. ?
Хватит жрать, пора и делом заняться. Давай?ка, телепортируй этот камень куда?нибудь в сторонку.
Все отговорки трехглавого экстрасенса на предмет того, что с тяжелыми предметами ему не справиться, на Сеню не произвели ровно никакого впечатления.
Ахтармерзу пришлось изображать паранормальную активность и пытаться отыскать под камнем вожделенный потайной ход. Как ни странно, но первым, кому эта катавасия надоела, оказался Жомов.
— Сеня, брось фигней страдать?то! — рявкнул Ваня на Рабиновича. — Облажался со своей картой, так и скажи. Не хрена зверюгу мучить! Ничего ты тут не найдешь. Иди лучше выпей и утихни…
Жомовский почин поддержал Попов, а следом за ним и остальные. Вскоре
вся компания, за исключением Мурзика, пыталась убедить Рабиновича оставить
бесполезные поиски. Однако никакого эффекта уговоры не возымели! Убедить
Сеню отказаться от задуманного не смог бы, наверное, и библейский царь
Соломон. И то, если бы своим колечком пожертвовал.
Рабинович, пожалуй, и сам не знал, чего хотел найти. Несмотря на то, что на всей поляне не было ни единого признака присутствия человека, Сеня продолжал разыскивать мерлиновское жилье.
— Ой, только не надо мне говорить, какие вы умные! — отмахнулся Рабинович от всех уговоров. — У меня дядя Изя однажды получку так замаскировал, что тете Соне потребовалось два дня на ее поиски. Дом, конечно, не получка, но и Мерлин вовсе не дядя Изя. Если он тут что?то спрятал, а в этом я уверен, то я его тайник найду.
— Ищи. Ищи! — замахал руками Попов, устав от уговоров. — Только другим отдыхать не мешай.
— А вот этого не будет, — возразил Рабинович. — Ты больше всех домой просился? Вот и будешь мне больше других помогать. Сейчас мы начнем копать…
Новый план Рабиновича вызвал еще большую бурю недовольных эмоций. Не возражал Сене, пожалуй, только один Каута, которому было все равно. А больше всех вопил Попов, испытывающий антипатию к любому физическому труду. Однако из этих криков ничего путного тоже не вышло.
— Поговорили? И хватит! — оборвал споры Рабинович. — Сейчас прочешем поляну. Дом Мерлина должен быть здесь. Пусть колдун его хоть под землю закопал. Будем использовать мечи в качестве щупов. Где найдем пустоту, там и копать станем.
Несколько минут спустя вся компания, за исключением Ровены, Горыныча