— Ну и с чего начнем, господин лектор? — ехидно поинтересовался
Попов, закатывая глаза в притворном экстазе.
Рабинович на эту выходку внимания не обратил.
— С начала, естественно, — пожав плечами ответил он. — А первым пунктом у нас идет кукушка. А точнее, ее птенец.
— Ну, допустим, кукушка не идет, а летает, — прокомментировал
Андрюша. — А вот насчет птенца можно подискутировать. По?моему, он вообще сидит. Хотя кто птенца посадит?..
— Слушай ты, гад! — взвился оскорбленный в лучших стремлениях
Рабинович. — Домой не хочешь, что ли?
— Домой хочу, — пожал плечами Попов. — Но не таким идиотским способом. Это заклинание вообще невозможно материализовать.
— Так Корявень же передал нам предупреждение Оберона, чтобы мы в заклинании не ошиблись, — неожиданно встрял в спор молчаливый Грифлет. Попов от удивления фактом предательства своего послушника на секунду потерял дар речи, что и позволило рыцарю договорить:
— Значит, заклинание верно и выполнимо.
— А ты этого Оберона видел? — наконец смог произнести Андрюша. — Кто он такой, этот твой Оберон?
— Повелитель эльфов, — посмотрел на него Грифлет, как на глупого ребенка.
— А эльфа ты видел сам.
— Во?во. И я про то говорю, — состроил гримасу Попов. — Если уж у Оберона подчиненные такие, то можно представить, какая сволочь сам начальник…
— Ладно, эльфы тут ни при чем, — остановил спор Рабинович. — Нам нужен птенец, которого высидит кукушка. Как известно, кукушки свои яйца подбрасывают другим птицам. А значит, птенцов не высиживают. Что будем делать? Этот вечный вопрос почему?то застал всю компанию врасплох. На некоторое время в пещере повисла такая тишина, что можно было услышать, как у Жомова вертятся шестеренки в голове. Попов поспешил от него отодвинуться, чтобы кто?нибудь, не дай бог, не перепутал, чьи именно мыслительные процессы проистекают с такой интенсивностью. Едва он успел это сделать, как заговорил Горыныч.
— Я предполагаю, что здесь употреблено фигуральное выражение, ?
поведал миру юный гений о трех головах. — В вашем мире бытует такая фраза:
«кукушкины дети». Так, может быть, речь в этом заклинании идет о ребенке,
выращенном женщиной, до этого подбрасывающей своих отпрысков чужим людям?
— Во?о?о загнул! — удивился Попов. — Значит, ты предлагаешь найти
бабу, вскармливающую свое последнее чадо, отобрать у нее киндера и сварить
в котле на твоем вонючем пламени?!
— Пламя у меня не вонючее, — обиделся Горыныч. — А вообще?то, извините. Об этом продолжении заклинания я не подумал.
В пещере снова повисла тишина. Каждый из присутствующих, не исключая Аллана и Кауту, пытался придумать, где найти кукушку, высиживающую яйца.
Каждый из присутствующих, не исключая Аллана и Кауту, пытался придумать, где найти кукушку, высиживающую яйца. Может быть, бредовость существования такого прецедента ни у кого не вызывала бы сомнения, если бы Мерлин свое зелье не приготовил. А значит, птенца, высиженного кукушкой, он нашел. Но где?
— Да че тут думать?то! — завопил вконец измучившийся от непривычного занятия Жомов. — Поймать эту гребаную кукушку с яйцом и заставить ее высиживать своего дурацкого птенца.
— Нет, сэр Джом, — покачал головой Аллан. — Сейчас конец июля, и кукушки яйца уже не несут…
— Стоп, стоп. Стоп! — перебил его Рабинович. — А ведь Ванька умную мысль подал. Вот ведь дурак не скажет, умный лыка не свяжет. Сами посудите! В заклинании не сказано, что кукушка должна высиживать свое собственное яйцо. Куры всегда несутся. Вот мы и поймаем кукушку и посадим на куриные яйца. А чтобы быстрей высидела, принесем яйца прямо из?под наседки. Можно и вместе с ней. А потом поменяем птиц местами. Молодец, Ванюха! Жомов до того обрадовался похвале, что даже забыл недавнее Сенино оскорбление. Он крякнул и выпятил грудь колесом, чтобы все увидели, какой Ванька молодец. А для того, чтобы у окружающих не осталось никаких сомнений в его гениальной сущности, Иван для верности хлопнул Попова по спине. Удар получился звонкий, словно по футбольному мячику хорошей бутсой. Андрюша, собиравшийся выдать очередную порцию ехидства в адрес новой идеи, поначалу попросту ничего не смог сказать. А потом посчитал за благо вообще не уделять внимания жомовскому предложению. Поскольку второй удар мог бы получиться куда неприятнее.
— Ладно, с кукушкой в основном решили. Техническую сторону обдумаем потом, — унял жомовское веселье Рабинович. — Следующим вопросом на повестке дня у нас цветы папоротника. Поскольку огнедышащий дракон сейчас не проблема.
— Еще какая проблема, — пробурчал Попов, сумевший наконец перевести
дух. — Одной вони от него, как от общепитовской столовой. Горыныч обиделся
и попытался Андрюшу укусить. Тот спрятался за Жомова и постарался лягнуть
разбушевавшегося монстра. Это у него почти получилось, но Попов забыл, что
у Горыныча три головы. И когда Андрюша решил пнуть правую, то левая
обогнула Жомова и дернула бедного эксперта за опорную ногу. Естественно,
Попов свалился. И понятно, что на Ивана. Вот так в бой без правил включился третий участник. Разогнать эту кучу малу смог только зычный рык Рабиновича.
— Ну так какие будут предложения по поводу цветка папоротника? — поинтересовался Сеня, когда бой в пещере затих. Аллан, вдохновленный жомовской идеей о птенце кукушки, захотел заработать свою порцию аплодисментов и предложил сорвать цветок, а затем привязать его к папоротнику. Посрамили его дружно и почти хором. Поскольку в заклинании говорилось о «цветке папоротника», а не о «цветке с папоротника». Теперь настала очередь иомена обижаться за свой отвергнутый гений. Правда, поскольку оппонентов у него было больше одного, то лучник так и не решился, на ком отыграться, чтобы другие не обиделись.