Было вполне естественным, что, услышав со двора дикий вопль Попова (который все же решил опробовать местный способ бритья), Рабинович не стал на него отзываться. И хотя снаружи не раздалось больше ни одного стенания, Сеня так и сидел молча в своей комнате, пока Попов не постучал ему в дверь. Кстати, возился во дворе Андрюша что?то подозрительно долго!
— Сеня, а ты был прав.
Кстати, возился во дворе Андрюша что?то подозрительно долго!
— Сеня, а ты был прав. Действительно, классная штука! — подойдя к двери, услышал Рабинович восхищенный голос Попова. — Конечно, насчет «Жилетта» ты приврал, но бриться можно вполне нормально.
Рабинович, которому и самому до безобразия надоела недельная щетина
на подбородке, решил все?таки выглянуть и узнать результат эксперимента.
Попов стоял за дверью, сверкая в солнечных лучах идеально выбритой физиономией.
Несколько порезов не считаются.
— А чего же ты орал, как резаный? — не веря своим глазам, поинтересовался Рабинович.
— Так я, дурак тупой, без мыла бриться начал. А потом нормально
пошло! — Попов довольно усмехнулся и, сунув в руки Сене три куска намокшей
пемзы, пошел к себе в комнату. — Кстати, Сеня, поторопи повара насчет
завтрака. Решив, что завтрак подождет, Рабинович пошел во двор, чтобы
повторить на собственном опыте новаторство Попова. Последовав совету
Андрюши, кинолог выпросил у служанки какую?то липкую смесь, заменявшую здесь мыло, и приступил к очищению физиономии от раздражающей щетины.
Осторожно проведя куском пемзы по щеке, Рабинович тихо заскулил от
боли. Громко орать не позволяло чувство собственного достоинства. И хотя в процессе бритья шарканье камней о лицо не стало менее болезненным, Сеня мужественно вытерпел процесс до конца, не уставая поражаться тому, какой дубовой оказалась кожа у этого жирного борова Попова.
Когда наконец остатки щетины исчезли с лица Рабиновича, его физиономия покраснела, словно спелый помидор. Боль на щеках была такой обжигающей, что Сене показалось возможным поджаривать на них омлет. Проклиная и хозяина трактира, и Попова, и местные способы бритья, Сеня поплелся к себе, поочередно прикладывая к полыхающим щекам мокрую тряпку. За этим занятием и застал его Жомов, вернувшийся с реки.
— Делать тебе, что ли, нечего? — удивленно посмотрел на друга Иван. — Ладно, я понимаю, что в ментовке бриться заставляли. Так здесь на хрена тебе нужно себя так мучить?
Ничего не ответив Жомову на вполне справедливое замечание, Рабинович поднялся к себе в комнату, прихватив по дороге из кухни медный тазик с ключевой водой. Он так и просидел над своеобразным холодильником, окуная в него поочередно щеки, пока хозяин постоялого двора не позвал постояльцев к завтраку.
— Завидую я тебе, Андрюша! И как тебе удалось так классно побриться этим дерьмом? — страдальчески произнес Рабинович, когда все четверо, включая Кауту, собрались за столом. Мурзика можно было не считать. Поскольку расположился он ниже столешницы и многого не видел.
— А я им и не брился! — прищурившись, ответил Попов и, увидев недоумевающий взгляд Рабиновича, выложил на стол остро отточенный обломок косы.
— Я вот эту хреновину у батрака попросил. А ей можно бриться не хуже, чем опасной бритвой.
— Убью, гад! — взревел Рабинович, не в силах стерпеть такое подлое надувательство. Однако убивать никого и не требовалось! Попов с Жомовым и так едва не померли от смеха, глядя на разъяренную Сенину физиономию.
Через некоторое время страсти вокруг шутки Попова улеглись. Сеня несколько успокоился, решив, что отыграется позже, и взял в руки обломок косы. Некоторое время он вертел острую железку в руках, а потом спросил:
— Слушайте, мужики, а разве в это время косы уже были? Насколько я
помню картинки из школьного учебника по истории, урожай тут должны жать, а
не косить…
— Сеня, не пудри людям мозги, — отмахнулся от него Жомов. — Много эти яйцеголовые историки знают. Че ты в руках держишь?.. Вот и не трынди!
— Да нет, Ваня, Семен прав! Что?то тут не так, вступился за
Рабиновича Андрюша.
Видимо, совесть замучила. — Недавно по телику какой?то фильм про начало войны рыцарей за Гроб Господень показывали. Насколько я помню, там дата была: что?то больше тысячного года нашей эры. Не скажу точно, но явно началась она не в шестом веке. А тут получается, что Артур ходил этот Гроб воевать уже пятнадцать лет назад. А он даже про сарацинов слышать не мог, поскольку ислам много позже появился… К тому же еще и рак этот вареный!..
— Вы заткнетесь когда?нибудь, политологи гребаные? — недовольно посмотрел на Сеню с Андрюшей Жомов. — Вам какая хрен разница, когда и что произошло. Сами не жрете, так другим не мешайте. К тому же который день уже во рту ни капли спиртного не было!
— Я сказал: пить не будем, пока Мерлина не найдем, — буркнул
Рабинович и, вняв совету Ивана, принялся поглощать завтрак со скоростью электрической мясорубки. Наверное, чтобы Попову меньше досталось.
— Люди не так поймут, — покачал головой Жомов. — Тут же, как и у нас, ничего без поллитры не делается. Даже Грааль этот дурацкий и то с похмелья искать пошли!
— Слышал Ваня звон, да не знает, где он, — пробормотал Сеня с набитым ртом. — В одно ухо у него влетело, а на другое медведь наступил да голову расплющил.